Мифы — страхи о шагах
Наташа зависимая, 2 года чистого времени
Я всегда знала, что написание шагов — одна из обязательных частей выздоровления, но в начале своего чистого времени я не понимала, как это может помочь мне. Я начала писать шаги в лечебном учреждении, и старалась как можно лучше и круче преподнести себя в Первом Шаге, правды и понимания там было мало. Я боялась, что если я буду писать и говорить правду о себе, то меня не примут, оценят, осудят и отвернутся от меня. Мне казалось, что я самая страшная наркоманка на свете, и я останусь одна. К счастью, через некоторое время мне пришлось писать Первый Шаг заново, и в этот раз смотреть на себя честно. Я увидела, что со мной сделала зависимость, и поняла, что я никогда больше не хочу туда возвращаться. Я убедилась, что зная правду обо мне, от меня никто не отвернулся, меня по-прежнему принимают и поддерживают, а своим опытом я могу быть полезной другим зависимым.
Работа по Второму Шагу многое дала мне. Раньше мои страхи мешали мне обращаться к людям за помощью, я могла слушать, но не слышать. Только во время работы по этому шагу мне стало легче просить о помощи. Я убедилась, что ещё не выздоровела, увидела, что мне постоянно нужна помощь, но этот шаг «провалился» не сразу. Чтобы работать по нему, мне приходилось многое делать и применять, так ко мне пришла готовность к Третьему Шагу. Я слышала о том, что если быстро писать шаги, или вообще сделать «круг шагов», мне станет легче жить и придёт счастье. Именно этого я и ждала, это было моей мотивацией и моим ожиданием от работы по шагам, но оно не оправдалось, и я обесценила проделанную работу.
Устав бороться и контролировать результаты шагов и других программных действий, в Третьем Шаге я увидела, что оказывается, я боюсь Бога, я сама пытаюсь все решить, переиграть жизнь и людей, и вечно страдаю от этого. Я ошибочно думала, что я все пропишу, перепоручу Богу, и на этом всё — готово! На деле оказалось, что перепоручение — это мой выбор в каждой ситуации в каждом дне.
Сложнее было с Четвертым Шагом, казалось, будто забылись первые три. Мне не хотелось вспоминать прошлое, видеть свою сторону в обидах, было страшно делиться этим со спонсором. Было тяжело слушать частые рассказы других зависимых о том, как их эмоционально «раскачивает» работа по Четвертому Шагу, и разговоры о том, что я буду жить в боли — все это затягивало написание шага. Чем больше я сопротивлялась, тем чаще я поступала по-старому, копила обиды и претензии к миру и людям. На самом деле, все оказалось не так страшно. Да, мне было тяжело признавать, что я сама являюсь причиной своих бед, и что это я обижалась, но я смогла увидеть правду. Работа по Четвертому Шагу привнесла в мою жизнь важные принципы, такие как: честность, готовность, принятие, смирение и прощение. На данный момент у меня два года чистого времени, я пишу раздел «Страхи» из Четвертого Шага, и могу сказать одно — можно исписать кучу тетрадей, но не применять программу Двенадцать Шагов в жизни, и тогда в жизни ничего не будет меняться . Свободу мне приносит Бог и сообщество «Анонимные Наркоманы». Я посещаю группы, пишу шаги и имею доверительные отношения со спонсором. Делая это, моя жизнь действительно начинает меняться.
Настя зависимая, 3 года ЧВ, г. Туапсе.
Я попала в сообщество «Анонимные Наркоманы» в июне две тысячи четырнадцатого года. Примерно через месяц, я начала писать шаги по «Руководству к работе по шагам в Анонимных Наркоманах».
Первое, что я услышала о шагах — это то, что их нужно писать, и что обязательный фундамент чистоты – это проработанные первые Три Шага. Я боялась вернуться к употреблению, а потому писала шаг и днем и ночью. В плане дня, я ставила себе задание прописать три вопроса из шага. Через три месяца этот фундамент был заложен, и тут, я услышала о том, что работая над Четвертым Шагом люди срываются. Лично я не видела ни одного, кто бы сорвался, но раз так уж говорят, я испугалась и начала откладывать этот шаг, придумывая себе всяческие оговорки.
Я довела себя до страшных эмоциональных перепадов, сильной тяги и постоянной жалости к себе. Мне было страшно писать шаг, но еще страшнее было вернуться к употреблению, поэтому я продолжила писать шаги. Писать было тяжело. В жизни появлялись, как правило, те ситуации, о которых я писала, и я проживала их. Помню, что в тот период я очень много обижалась, злилась, и даже хотела уволиться с работы. Мой опыт показал, что нужно писать. Писать каждый день. Чтобы легче переживать всю боль, я ежедневно ходила на группы, много общалась с анонимными ребятами и поддерживала контакт со своей Высшей Силой. Я молилась за тех людей, которых упоминала в Четвертом Шаге, каждый день звонила спонсору и делилась своим состоянием. Как оказалось, все можно пережить.
Страшнее Четвертого Шага был Пятый Шаг. Я безумно боялась зачитывать спонсору раздел «секреты». Мне казалось, что человек отвергнет меня потому, что я считала, что хуже, того, что происходило со мной ни у кого не может быть. Я благодарна ей за теплую обратную связь и поддержку. Кстати, миф о том, что после Пятого Шага «хочется летать», для меня остался мифом. Летать мне не хотелось, я была выжата, как лимон, и у меня не осталось сил ни на что.
Дальше был Шестой Шаг и новый миф о том, что резко проявляются все дефекты характера, состояние такое проживать нереально и многие срываются. Да, меня «крыло», но не от дефектов, а от страха и непринятия себя. Снова откладывала написание шага, заменяя едой, сериалами, общением. И снова дошла до эмоционального дна. После него появилась полная готовность разбирать свои дефекты, не смотря ни на что.
Перед тем, как я приступила к Восьмому Шагу, многие страхи развеялись, но я все равно слышала, что у кого-то был список длиной в тысячу человек, и он по сей день возмещает ущерб. Я боялась, что не вспомню всех, и людей в моем списке окажется меньше, раз в двадцать. Благодаря спонсору, ко мне пришло осознание того, что это только мой список, и больше ничей, так что в этом списке может быть любое количество человек. Да и вообще, я в любое время могу к нему возвращаться, и дополнять его.
И вот, буквально недавно, я приступила к написанию Одиннадцатого Шага, и снова появились страхи. Я слышала, что люди в медитации слышат Бога, о чем, кстати, пишется перед одним из разделов в шапке «Руководства к работе по шагам в Анонимных Наркоманах». После этого, у меня пропало желание писать, потому что Бога я не слышу, а сидеть, сосредоточившись на чем-то больше двух минут у меня не получается, и вообще, духовного роста у себя я не вижу. Я чувствовала ущербность и непринятие себя, но так как опыт откладывания написание шагов у меня уже был, я обратилась за помощью. Я просила опыт медитаций на группах, общалась на эту тему со спонсором и слушала много спикерских по Одиннадцатому Шагу. В итоге, я нашла для себя тот опыт, который мне подходит. К счастью, я не слышу голос Бога, но я научилась брать паузы, видеть окружающую меня красоту, и временами отключаться от всего, наблюдая за своими детьми.
За все время работы по Программе Двенадцать Шагов я уяснила для себя три вещи. Первая – все страхи в моей голове. Вторая — мне нужно всегда делиться своими мыслями со спонсором или с кем-то из Сообщества Анонимные Наркоманы. Третья – не смотря ни на что, мне нужно писать шаги и применять инструменты программы. Спасибо.
Никита, 2 года и 4 месяца ЧВ.
В процессе написания шагов, в первую очередь я сталкиваюсь со своей ленью, не знаю от страха это или нет. Все пишут шаги по-разному, я творец своей судьбы и волен выбирать, когда их писать, и писать ли их вообще. Мне было бы гораздо легче, если бы кто-то стоял рядом и указывал мне, когда и зачем их писать. Однако, по моему мнению, такой метод лишает пишущего, то есть меня бесценного опыта познания себя. Я сталкиваюсь со своей ленью, и это мой выбор, идти мне у нее на поводу или нет. И, соответственно, мой опыт, ведь кроме опыта, у меня особо ничего нет.
Мне так не хочется ничего вспоминать о том времени, когда я употреблял. Я хотел бы забыть всё, как страшный сон, проснуться и начать жить заново. Шаги — это познание себя, на что даже у величайших философов уходили целые жизни. Закончить написание шагов не является моей целью, по-моему, это похоже на гонку за чем-либо, как в употреблении.
Мне страшно не писать шаги. Я считаю, что всё в моей жизни придёт ко мне в процессе написанием шагов. Процесс, которым мне было даровано управлять, за что я испытываю сильную благодарность Сообществу «Анонимные Наркоманы», Программе Двенадцать Шагов и всем, кто трудится над этим нелёгким и трудным делом. Выздоравливать действительно нелегко. Когда я пишу шаги, мне приходится прилагать усилия, и переживать целую бурю эмоций, но меня реально наполняет после этого. Это действительно мощная штука. Была бы моя воля, я бы заставил писать шаги маму и сестру. Я не знаю ни одного человека, которому бы могла помешать наша программа.
Соня, 2 года и 7 месяцев чистого времени
Если говорить о моих страхах касательно написания шагов, то самый мой большой страх — это страх перед написанием Четвертого Шага. Я слышала от анонимных о том, что они долго пишут его, испытывают частые смены настроения и другие сложности. Естественно, от этого мне становилось страшно, но в тоже время хотелось скорее начать его писать.
Как-то я услышала, что для хорошей проработки одного шага требуется год, в тот момент я сильно удивилась, типа, мне что, двенадцать лет их писать?!
Мне говорили, что после Третьего Шага становится легче, сейчас я нахожусь в процессе написания этого шага, но не могу сказать, что мне стало легче.
Со страхами мне помогает справится обращение за помощью.
Когда я попала в Сообщество «Анонимные Наркоманы», я услышала о том, что с написанием шагов происходят изменения в жизни. После этого я нашла спонсора и начала писать шаги.
Олег зависимый, 5 лет и 6 месяцев ЧВ
Я довольно долго не писал шаги. Приходя на собрания АН, я слышал о том, что ребята пишут шаги, я слышал их высказывания по шагам, и мне стало интересно. Я решил тоже начать писать. Я выбрал спонсора, купил книгу «Руководство к работе по шагам в Анонимных Наркоманах» и начал писать.
Первый Шаг давался мне тяжело, я писал медленно. Мне совсем не хотелось отвечать на вопросы, касающиеся моего употребления и старого образа жизни. Мне было страшно, что когда я зачитаю пример о том, как я «исполнял», мой спонсор не поймёт меня, осудит и перестанет работать со мной. Однако, вопреки моим страхам, он поддерживал меня и приводил свои примеры, похожие на мои.
Тяжелее всего мне было писать о моих секретах в Пятом Шаге. Я не хотел писать то, что действительно является секретом, хотел оставить эти секреты на следующий круг шагов, но потом, всё-таки решился. В этом мне помогла литература Анонимных Наркоманов.
Однажды, в книге Базовый текст «Анонимных Наркоманов» я прочитал о том, что неумолимая честность — это то, что помогает оставаться чистым только сегодня. Мне трудно быть всегда честным, но это вознаграждается, и я решил быть честным до конца в написании шагов. Я слышал от впередиидущих, что если я не буду честно отвечать на вопросы из шагов, то они не будут для меня работать. Как-то услышал миф про Четвёртый Шаг о том, что в процессе написания этого шага людям бывает тяжело. Мое личное мнение — это полная ерунда, я нормально себя чувствовал. А вот когда я перестаю писать шаги, то в такие дни мне действительно становится хреново.
Источник
Писать шаги что значит
Зависимость – это болезнь
Зависимыми нас делает наша болезнь – зависимость — не наркотики, не наше поведение, а наша болезнь. Что-то внутри нас не дает нам удержать контроль над употреблением наркотиков. И это же «что-то» склоняет нас к одержимости и компульсивности при всех жизненных обстоятельствах. Как мы можем определить, когда болезнь активизируется? Когда мы становимся одержимыми навязчивой идеей, поведение становится компульсивным и эгоцентричным, и мы начинаем без конца хитрить, то это нас приводит лишь к физическому, психическому, духовному и эмоциональному разладу.
• Что для меня означает «болезнь зависимость»?
• Активизировалась ли моя болезнь в последнее время? Как именно?
• Что со мной происходит, когда я впадаю в одержимость чем-либо? Возникает ли у меня туннельное мышление? Опишите.
• Когда мне в голову приходит какая-либо мысль, начинаю ли я действовать сразу же, без обдумывания последствий моих действий? Как еще проявляется в моем поведении компульсивность?
• Каким образом эгоцентризм моей болезни влияет на мою жизнь и на жизнь окружающих меня людей?
• Как моя болезнь повредила мне в физическом плане? В психическом? В духовном? В эмоциональном?
Наша болезнь может заявить о себе по-разному. Когда мы первый раз приходим к Анонимным Наркоманам, то у нас, конечно, есть проблема только с наркотиками. Позднее мы узнаем, что наша болезнь разрушает нашу жизнь во всех сферах.
• Каким конкретно было самое недавнее проявление моей зависимости?
• Был(а) ли я одержим(а) мыслями о каком-либо человеке, месте или вещи? Если да, то как это отразилось на моих отношениях с другими людьми? Как еще это наваждение повредило мне психически, физически, духовно и эмоционально?
3 ситуации на каждый вопрос:
Отрицание – это часть нашей болезни, которая твердит нам, что мы не больны. Отрицание означает нашу неспособность увидеть реальность нашей болезни. Мы преуменьшаем ее влияние. Мы обвиняем других людей, ссылаясь на то, что наши семьи, друзья и работодатели слишком многого от нас ожидали. Мы сравниваем себя с другими зависимыми, чья зависимость кажется нам «хуже» нашей. Мы можем винить какой-то один конкретный наркотик. Если мы какое-то время воздерживались от употребления наркотиков, то можем сравнивать теперешнее проявление нашей болезни с тем, какое у нас было, когда мы принимали наркотики, и уговаривать себя, что ничто из того, что мы делаем сегодня, не может быть так же плохо, как это было тогда! Правдоподобные, но в действительности ложные, объяснения нашего поведения – это самые простые доказательства нашего отрицания.
• Давал(а) ли я правдоподобные, но нечестные объяснения своим поступкам? Какие именно?
• Совершал(а) ли я компульсивные поступки под влиянием наваждения, а затем делал(а) вид, будто я на самом деле планировал(а) поступить именно так? Когда это было со мной?
• Как именно я перекладывал(а) вину за свои поступки на других людей?
• Сравнивал(а) ли я свою зависимость с зависимостью других людей? Если я перестаю сравнивать, то означает ли это для меня, что моя зависимость «достаточно пагубна»?
• Сравниваю ли я сегодняшнее проявление моей зависимости с тем, какой была моя жизнь до того, как я стал(а) чистой? Не преследует ли меня мысль о том, что мое сегодняшнее состояние должно было бы сильнее отличаться от прошлого?
• Не думал(а) ли я в последнее время, что у меня уже достаточно знаний о зависимости и о выздоровлении, так что я могу контролировать свое поведение и не допустить неуправляемости.
• Не уклоняюсь ли я от каких-либо действий из-за страха, что моя зависимость приведет к плачевным результатам и мне будет стыдно? Не избегаю ли я каких-либо действий из-за беспокойства о том, что другие подумают обо мне?
3 ситуации на каждый вопрос:
Дойти до дна: отчаяние и изоляция
Наша зависимость в итоге приводит нас к такому моменту, когда мы не можем больше отрицать природу своих проблем. Вся ложь, все оправдания и иллюзии улетучиваются, когда мы перестаем бояться увидеть то, во что превратилась наша жизнь. Мы видим, что жили без надежды. Мы обнаруживаем, что стали недружелюбными или совершенно замкнутыми, а наши отношения с семьей превратились в притворство, в пародию на любовь и близость. И хотя может показаться, что все потеряно, когда мы оказываемся в таком состоянии, тем не менее, правда состоит в том, что мы должны пройти через это, прежде чем сможем взять курс на выздоровление.
• Какой жизненный кризис подтолкнул меня к выздоровлению?
• Что послужило толчком к тому, чтобы я начал(а) работу по Первому Шагу?
• Когда я впервые осознал, что моя проблема – зависимость? Делал(а) ли я попытки исправить положение? Если да, то как именно? Если нет, то почему?
3 ситуации на каждый вопрос:
Будучи зависимыми, мы реагируем на слово «бессилие» по-разному. Некоторые из нас считают, что более точного описания нашей ситуации просто невозможно подобрать, и мы признаем свое бессилие с чувством облегчения. Другие с отвращением отвергают это слово, отождествляя его со слабостью или другими недостатками характера. Понимание бессилия, а также того, насколько естественно для выздоровления признание нашего собственного бессилия, поможет нам преодолеть те негативные ощущения, которые могут у нас возникнуть в связи с принятием этой концепции.
Мы бессильны, когда наша движущая жизненная сила находится вне контроля. Наша зависимость, конечно же, квалифицируется как не подвластная контролю движущая сила. Мы не можем умерить или проконтролировать наше употребление наркотиков или другое компульсивное поведение, даже если в результате нам грозят невосполнимые потери. Мы не можем остановиться, даже если знаем наверняка, что в результате нас ждет невосстановимое физическое увечье. Мы сами видим, что делаем то, чего бы никогда не сделали, если бы не были зависимы. Осознание того, что мы совершали, наполняет нас чувством стыда. Мы даже можем решить, что не хотим употреблять, что мы не собираемся употреблять, но обнаруживаем, что просто не в состоянии остановиться, если подворачивается случай.
У нас даже могли быть попытки воздержаться от употребления наркотиков или других компульсивных поступков (возможно более или менее успешные) в течение какого-то времени и без программы, но они приводили лишь к тому, что наша зависимость при случае толкала нас обратно туда, где мы были раньше. Чтобы проработать Первый Шаг, мы должны глубоко прочувствовать свое собственное бессилие.
• Перед чем конкретно я бессилен(а)?
• Под влиянием своей зависимости я совершал(а) такие поступки, которых никогда не совершил(а) бы в выздоровлении. Что это были за поступки?
• Делал(а) ли я в угоду своей зависимости такие вещи, которые шли вразрез со всеми моими убеждениями и ценностями?
• Как меняется моя личность, когда проявляется зависимость? (Например: я становлюсь высокомерным(ой); эгоцентричным(ой); подлым(ой); позволяю обижать себя; манипулирую; занимаюсь нытьем?)
• Манипулирую ли я другими людьми в угоду моей зависимости? Как именно?
• Пытался(ась) ли я прекратить употребление самостоятельно и безуспешно? Бывало ли так, что после прекращения употребления моя жизнь становилась такой болезненной, что воздержание от наркотиков очень быстро заканчивалось? Как можно описать эти периоды моей жизни?
• Как в результате моей зависимости я причинял боль себе и другим людям?
3 ситуации на каждый вопрос:
Первый Шаг призывает нас признать две вещи: во-первых, что мы бессильны перед нашей зависимостью, а во-вторых, что наши жизни стали неуправляемы. Вообще-то трудно признавать одно, отвергая другое. Наша неуправляемость – это внешнее проявление нашего бессилия. Есть два типа неуправляемости: внешняя неуправляемость, которую замечают окружающие, и внутренняя, то есть личностная неуправляемость.
Внешняя неуправляемость отождествляется с арестами, потерей работы, семейными проблемами. Кое-кто из наших товарищей побывал в тюрьме. Некоторым никогда не удавалось поддерживать какие-то отношения дольше, чем пару месяцев. А кого-то вышвыривали из семей и велели никогда больше не появляться.
Внутренняя или личностная неуправляемость часто отождествляется с нездоровой или ложной системой представлений о самом себе, о том мире, в котором мы живем, и о людях, которые окружают нас в нашей жизни. Мы можем думать, что мы ни на что не способны. У нас может быть уверенность в том, что мир вертится вокруг нас, то есть он не просто должен был бы вертеться вокруг нас, а именно вертится на самом деле. Мы можем быть уверены, что это не наше дело – заботиться о себе, кто-то другой должен этим заниматься. Мы можем считать, что ответственность, которую берет на себя обычный человек, конечно же, слишком велика для нас. Мы можем слишком бурно или вообще не реагировать на события в нашей жизни. Эмоциональное непостоянство – это наиболее характерный признак личностной неуправляемости.
• Что для меня означает неуправляемость?
• Арестовывали ли меня когда-либо? Случались ли у меня проблемы с законом из-за моей зависимости? Совершал(а) ли я когда-либо что-нибудь такое, за что мне светил бы срок, если бы меня поймали? Что именно я совершал(а)?
• Какие проблемы у меня были на работе или в школе из-за моей зависимости?
• Какие проблемы у меня были в семье из-за моей зависимости?
• Какие проблемы возникали у меня с друзьями из-за моей зависимости?
• Настаиваю ли я на том, чтобы всегда все было по-моему? Как это отразилось на моих отношениях с людьми?
• Уважаю ли я потребности других людей? Как недостаток уважения к чужим нуждам отразился на моих отношениях с людьми?
• Принимаю ли я ответственность за свою жизнь и свои поступки? В состоянии ли я справляться со своими каждодневными обязанностями? Или ответственность меня так угнетает, что я не могу найти сил, чтобы справиться с ней? Как это отражается на моей жизни?
• Впадаю ли я в ступор, если даже какие-то небольшие мои планы срываются? Как это сказывается на моей жизни?
• Отношусь ли я к любому возражению как к личному оскорблению? Как это сказывается на моей жизни?
• Застреваю ли я надолго в кризисной ситуации, поскольку сразу же впадаю в панику? Как это сказывается на моей жизни?
• Игнорирую ли я признаки того, что, может быть, что-то не в порядке с моим здоровьем или детьми, думая, что как-нибудь все само обойдется? Описать.
• Бывало ли так, что в очень опасной ситуации я не обращал(а) внимания на опасность либо же был(а) не в состоянии избежать опасности из-за своей зависимости? Описать.
• Причинил(а) ли я когда-либо кому-нибудь зло из-за своей зависимости? Описать.
• Бывают ли у меня вспышки ярости или другие какие-то реакции, из-за которых понижается мое самоуважение и чувство собственного достоинства? Описать.
• Употреблял(а) ли я наркотики с целью изменить или подавить мои чувства? Что именно я пытался(ась) изменить или подавить?
3 ситуации на каждый вопрос:
Оговорки – это то место в нашей программе, которое мы оставили для срыва. Они образуются вокруг идеи о том, что мы можем сохранять какой-то контроль, например: «Ну ладно, я согласен, что не могу контролировать употребление наркотиков, но продавать-то их я могу?». Или нам приходит в голову мысль о том, что мы можем продолжать дружить с теми людьми, с кем вместе употребляли или у кого покупали наркотики. Мы можем думать, что какие-то разделы программы к нам не относятся. Мы можем думать, что в каких-то случаях мы просто вынуждены будем употребить, например, если серьезно заболеем или любимый человек умрет; на эти случаи у нас даже есть план употребления. Мы можем думать, что, достигнув какой-то цели, заработав определенное количество денег или прожив сколько-то лет в чистоте, мы, наконец, сможем контролировать наше употребление наркотиков. Обычно эти оговорки прячутся на задворках нашего сознания, и мы к ним не слишком серьезно относимся. Для нас жизненно важно вытащить эти оговорки на свет и отрезать себе все отступные пути прямо здесь и сейчас.
• В полной ли мере я осознал(а) степень своего заболевания?
• Не думаю ли я, что по-прежнему могу общаться с людьми, с которыми связана моя зависимость? Могу ли я по-прежнему посещать места, где я употреблял(а)? Будет ли это мудрым решением – хранить при себе наркотики и принадлежности для их употребления просто на всякий случай, чтобы «напоминать себе» и проверять свое выздоровление на прочность? Если да, то почему?
• Что, по моему мнению, может случиться такого, с чем я не смогу справиться в чистоте? Какое событие может быть настолько болезненным, что я не смогу пережить боль без помощи наркотиков?
• Не думаю ли я, что на большом сроке чистоты или при определенных жизненных обстоятельствах я смог(ла) бы контролировать употребление наркотиков?
• Какие еще оговорки я делаю в своей программе выздоровления?
3 ситуации на каждый вопрос:
Существует огромная разница между покорностью судьбе и капитуляцией. Покорность судьбе – это то, что мы испытываем, когда понимаем, что стали зависимыми, но еще не желаем искать решения этой проблемы. Многие из нас ловили себя на этой покорности еще задолго до того, как попали к Анонимным Наркоманам. Мы могли думать, что нам судьбой предназначено быть зависимыми, жить и умереть от своей зависимости. А вот капитуляция – это именно то, что происходит с нами, когда мы понимаем, что нам просто необходимо сделать Первый Шаг, и настраиваемся на выздоровление. Мы не хотим жить так, как жили раньше. Мы не хотим больше испытывать те же чувства, что и раньше.
• Что меня пугает (если пугает вообще) в концепции капитуляции?
• Что убеждает меня в том, что я не могу продолжать успешно употреблять наркотики?
• Принимаю ли я тот факт, что никогда не смогу вернуть себе контроль над употреблением, даже после длительного периода воздержания?
• Могу ли я начать выздоравливать, не признав полностью свое поражение?
• Какой могла бы стать моя жизнь после того, как я безоговорочно капитулирую?
• Могу ли я продолжать свое выздоровление без полной и безоговорочной капитуляции?
В Первом Шаге мы обращаем все свое внимание на принципы честности, непредубежденности, готовности, смирения и принятия. Применение принципа честности в Первом Шаге начинается в тот момент, когда мы соглашаемся с правдой о своей зависимости, и продолжается в тех честных поступках, которые мы совершаем ежедневно. Возможно, первые наши истинно честные слова за долгое время – это слова, которые мы произносим на собрании – «я зависимый». Мы начинаем с честности перед собой и в результате мы становимся честными перед другими людьми.
• Если бы я задумал употребить наркотики или как-то иначе проявить свою зависимость, то рассказал(а) бы я об этом своему спонсору или кому-либо другому?
• Отдаю ли я себе отчет в том, насколько опасна моя болезнь, независимо от того, как давно я получил(а) свободу от активной зависимости?
• Заметил(а) ли я, что теперь, когда мне не нужно покрывать свою зависимость, у меня отпала необходимость врать, как раньше? Благодарен(а) ли я за свободу, которая этому сопутствует? Каким образом я начал(а) проявлять честность в своем выздоровлении?
Принцип непредубежденности в Первом Шаге, прежде всего, предполагает готовность поверить в то, что можно жить по-другому, и желание это осуществить. Неважно, что мы не можем видеть все детали того, как это могло бы осуществиться, что это может быть абсолютно не похоже на то, о чем мы слышали раньше; давайте не будем ограничивать себя и свое воображение. Иногда от членов Анонимных Наркоманов мы слышим высказывания, которые звучат для нас абсолютно невероятно, например: «Сдаться, чтобы победить», или призыв молиться за того, на кого мы в обиде. Мы демонстрируем непредубежденность, если просто не отвергаем того, чего еще не попробовали сами.
• Что я такого услышал(а) в своем выздоровлении, во что мне трудно поверить? Просил(а) ли я своего спонсора или человека, от которого я услышал(а) это, объяснить мне смысл услышанного?
• Каким образом я практикую непредубежденность?
Принцип готовности, заложенный в Первом Шаге, можно объяснять по-разному. Когда мы впервые задумываемся о выздоровлении, многие из нас или совсем не верят, что это возможно для нас, или просто не понимают, как это будет происходить, но мы все равно приступаем к Первому Шагу – и это наш первый опыт проявления готовности. Любое действие с нашей стороны, которое поможет нашему выздоровлению, являет собой готовность: прийти на собрание пораньше и подольше там задержаться, помочь организовать собрание, найти телефоны других членов Анонимных Наркоманов и позвонить им.
• Готов(а) ли я следовать руководству своего спонсора?
• Готов(а) ли я посещать собрания регулярно?
• Готов(а) ли я вложить все силы в свое выздоровление? Каким образом?
Принцип смирения, такой важный для Первого Шага, почти целиком выражается в нашем признании поражения. Смирение, проще говоря, – это принятие себя такими, какие мы есть на самом деле, не лучше и не хуже, чем по нашему мнению мы были в употреблении. Принятие того, что мы – просто люди.
• Не думаю ли я, что я – монстр, отравивший весь мир своей зависимостью? Или я уверен(а), что обществу абсолютно безразлична моя зависимость? Или мне подойдет что-то среднее между этими двумя утверждениями?
• Есть ли у меня ощущение своей относительной значимости для моей семьи? А для общества в целом? Опишите это ощущение.
• Как применение принципа смирения увязывается у меня с работой по Первому Шагу?
Источник
