Мороженый краб вошел в раж
В октябре произошел резкий скачок стоимости крабов, которых Россия поставляет за рубеж. Средняя экспортная цена выросла до $58 за 1 кг, посчитал РБК на основе данных Федеральной таможенной службы.
Осенью крабы традиционно дорожают по сравнению с летними месяцами, но за последние три года цены никогда не достигали такого высокого уровня. В октябре 2020-го 1 кг поставляемого за границу краба стоил в среднем $32, в октябре 2019-го — $26. Еще в сентябре этого года средняя цена составляла $31.
Особенно подорожали мороженые крабы, свидетельствует таможенная статистика. В октябре их средняя цена составила $67 за 1 кг, тогда как в октябре 2020-го это было только $36, в сентябре этого года — $30. На долю мороженых морепродуктов по итогам десяти месяцев 2021 года приходилось около 63% всего крабового экспорта в денежном выражении (около $1,2 млрд), остальные крабы поставлялись за рубеж в основном в живом и охлажденном виде.
В январе—октябре 2021 года таможня зафиксировала поставки крабов в основном в три страны. В Нидерланды и Южную Корею уходил прежде всего мороженый краб (на $677 млн и $498 млн соответственно), в Китай — живой и охлажденный ($430 млн). При этом Нидерланды и Южная Корея выступают в первую очередь логистическими хабами: крабы, добытые в Северном бассейне и на Дальнем Востоке, там перегружаются в контейнеры и отправляются в другие страны без таможенного оформления, поясняет президент Ассоциации добытчиков минтая Алексей Буглак.
Ключевой экспортный ресурс
Для российских рыбаков крабы — наиболее маржинальный по сравнению с другими видами акваресурс, напоминает вице-президент Ассоциации торговых и промышленных предприятий рыбного рынка Александр Фомин. На долю крабов приходится сейчас около 42% всей экспортной выручки отечественной рыбной отрасли, и она растет. Еще в 2018 году эта доля составляла только 25%, оценивает президент Всероссийской ассоциации рыбопромышленников Герман Зверев.
Основную часть добытого краба рыбаки продают в другие страны. В первой половине 2021 года на экспорт ушло 70% от всего объема добычи: вылов составил 46,7 тыс. т, экспорт — 32,1 тыс. т. В среднем в год вылов краба составляет около 90 тыс. т. Основная часть добывается на Дальнем Востоке, ведется промысел и в Северном бассейне.
Почему так выросли цены
Экспорт российского краба увеличивается в денежном выражении из-за большого спроса со стороны основных стран-импортеров, а также из-за того, что в октябре добытая продукция начинает в больших объемах поступать на таможенную территорию из районов промысла для оформления документов, сообщил представитель Росрыболовства.
Резкий скачок цен в октябре может быть связан с началом поставок самого ценного вида — камчатского краба (из-за крупного размера его также называют королевским крабом), полагают опрошенные РБК эксперты.
Сезон добычи камчатского краба начинается в Северном бассейне с 15 августа, а на Дальнем Востоке — с 1 сентября, в октябре продукция из районов промысла начала поступать для оформления на таможенную территорию и ее поставки по высокой цене и могли дать такой заметный рост, полагает президент Ассоциации добытчиков краба Дальнего Востока Александр Дупляков. В 2021 году также выросла цена на готовую продукцию, то есть варено-мороженого краба, поэтому многие компании, которые раньше специализировались на поставках живого краба, в этом году намеренно делали готовую продукцию, которая была востребована у покупателей, в частности в США, и за которую они давали хорошую цену.
Таможенная статистика, впрочем, не зафиксировала в октябре 2021 года возросших год к году поставок замороженного краба в натуральном выражении. Наоборот, было зафиксировано снижение: почти 6,8 тыс. против 7,3 тыс. т в октябре 2020-го.
Повлиять на экспортные цены в этом году мог растущий спрос на одном из главных экспортных рынков — в США, согласен управляющий партнер агентства Agro & Food Сommunications Илья Березнюк. Он напоминает, что у американских краболовов был неудачный сезон и поставщики «задирают цены, пользуясь дефицитом».
Россия и Канада — основные поставщики мороженого краба на рынок США, указывает Алексей Буглак. По его информации, на российскую продукцию по итогам 2020 года пришлось 49% американского импорта этого товара — $825 млн, поставки крабов из Канады обеспечили 41%. По итогам трех кварталов текущего года импорт Соединенными Штатами мороженого краба из России вырос на 28%, до $766 млн. Канада нарастила поставки существеннее — в 1,9 раза, до $1,3 млрд, — и по итогам года, вероятно, потеснит Россию с первой строчки.
Спрос на крабов в США и цены на них выросли еще в 2020 году, несмотря на связанные с пандемией ограничения на работу ресторанов, сообщала Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО). Она указывала, что американские потребители, которые привыкли покупать крабов в ресторанах, где конечные цены намного выше розничных, в пандемию обнаружили в магазинах королевского краба по цене $28 за фунт (примерно 0,45 кг) и посчитали это выгодной покупкой по сравнению с блюдом по $80 за фунт в ресторанах.
Домашнее потребление крабов стало в США устойчивой тенденцией, констатировала ФАО. Но в 2021 году сезон добычи крабов на тихоокеанском побережье в Калифорнии оказался неудачным: вылов был рекордно низким, и рыбакам по требованию властей пришлось прекратить сезон добычи на шесть недель раньше срока из-за риска, что киты и морские черепахи могут запутаться в снастях промысловой краболовной флотилии. Цены были «по понятным причинам высокие», отмечала ФАО. По ее данным, в первом квартале 2021 года Россия была крупнейшим поставщиком крабов в США с долей около 45%.
За десять месяцев 2021 года США импортировали из России 26,6 тыс. т крабов на $877,5 млн — это на 34% больше, чем за тот же период 2020 года, в денежном выражении и всего на 3% в натуральном ($655,2 млн, или 25,7 тыс. т), следует из статистической базы Организации Объединенных Наций по торговле товарами.
ФАО также отмечала восстановление спроса на традиционном для российского краба рынке Китая: по ее данным, в первом квартале 2021 года поставки из России в Китай выросли почти на 105% по сравнению с 2020 годом.
Представители крупных компаний, занимающихся добычей и реализацией краба, Северо-Западного рыбопромышленного консорциума и «Антея», от комментариев отказались. РБК также направил запрос в компанию «Русский краб» Глеба Франка и в Росрыболовство.
Источник
Русские краболовы в Норвегии: как получать 20 тысяч в день и работать честно
Геннадий Чародеев
В России при наличии лицензии крупным компаниям разрешают добывать только самцов Камчатского краба, ширина панциря которых превышает 15 сантиметров. Добыча ведется в промысловый сезон, который длится с середины августа до середины декабря. И вдали от береговой линии. При этом выловленных крабов считают чуть ли не по головам.
В Норвегии правила не такие жесткие. Вылов краба запрещен только в северных регионах. Добыча по квотам идет на юге, где нерестится треска и пикша, которым краб, по мнению местных ученых, мешает размножаться.
За последние десять лет стоимость краба на мировом рынке выросла в три раза. В 2020 году норвежские компании продали этих морских деликатесов за рубеж на сотни миллионов евро. Однако не все хозяйства остались в плюсе. Рыбаки с Лофотенских островов, например, жалуются на то, что крабы рвут их сети своими клешнями. «Десятиногие чудовища» собираются в огромные стаи и пожирают местную флору, опустошая, в том числе морское дно. А всего их в прибрежных водах Норвегии, как предполагают ученые, насчитывается более миллиона особей.
Логика норвежских властей простая – чем больше выловят и съедят туристы, тем лучше.
Благодаря наплыву зарубежных гостей, Киркенес по праву называют «столицей королевского краба». Тысячи любителей морской экзотики в зимний сезон устремляются на охоту в Баренцево море, а затем лакомятся добытым мясом ракообразных в каком-нибудь норвежском ресторане.
Корреспондент «НИ» связался с Ренатом Бесоловым, который вот уже четвертый год живет в городе Хо́ннингсвог и работает тралмастером на одном из промысловых судов Норвегии. Вот, что он рассказал о «крабовом сафари»:
— Из Мурманска, который расположен всего в 200 км от Киркенеса, приезжает много туристов. Один день такого сафари россиянину обходится в переводе с норвежских крон примерно в 20 тысяч рублей. Сюда входит стоимость проживания в отеле, экскурсия и выход в море. Люди визжат от восторга, поймав одного или двух крабов. Часто в порт Хо́ннингсвог заходят большие круизные лайнеры и толпы путешественников устремляются к берегу Баренцева моря, чтобы попасть на какой-нибудь краболовный траулер и поучаствовать в заполярной рыбалке. Гостиничный повар, если попросить его приготовить какие-нибудь блюда из крабов, никогда не откажет в этой услуге. Так что, сафари – очень доходный бизнес, который, кстати говоря, в Норвегии процветает уже более 20 лет. Я не понимаю только одного, почему надо ехать в Норвегию, а не организовать крабовые сафари на своей территории, в Мурманске?
Ренату 27 лет. Родом он из Кишинева, мать — болгарка, отец — осетин. После школы работал в Москве на стройке, где получал 1 тысячу рублей в день, сейчас — 2 333 норвежские кроны (более 20 000 рублей по текущему курсу) в сутки.
— Ренат, выходит, что в Норвегии рыбаки зарабатывают как арабские шейхи на нефти…
— Еще несколько лет назад иностранцы на норвежских судах получали гораздо меньше, чем жители Норвегии. Сейчас здесь приняли закон, согласно которому все должны получать одинаково. Суточная гарантийная плата у матросов и работников фабрики на норвежских краболовах в среднем составляет от 2 333 (примерно 19 000 руб.) до 2 666 норвежских крон (около 22 000 руб.) в день без улова.
Помимо этого все рыбаки получают бонус от улова, который приходит один раз в конце года, когда подсчитываются все доходы и расходы компании за прошедший календарный год. Если улов был хорошим можно получить очень хорошую, как это принято называть в России, 13-ю зарплату.
Краболовы в России из того, что я знаю, за четыре месяца промысла зарабатывают порядка 1-1,5 млн. рублей. Это, по-моему, очень неплохо. Известно, однако, что в РФ сегодня нет закона о разделении нетто дохода компании между членами экипажа, а есть система паев, которая регулируется определенной стабильной ставкой. Эти данные пришли от русских моряков, которые через социальные сети интересуются, как наняться в Норвежский рыболовный флот.
— Правда ли, что в Баренцевом море живет так называемый «камчатский» краб? А как он туда попал с Дальнего Востока?
— Камчатского (королевского, как его называют норвежцы) краба в Баренцево море завезли с Дальнего Востока еще в 1930 годы. Советские власти делали это целенаправленно, чтобы получить возможность добывать деликатесный продукт.
Насколько я знаю, первый эксперимент провалился, а второй — увенчался успехом — крабы прижились и расплодились. Советский Союз развалился, и всем стало до крабов.
В какой-то момент камчатские крабы начали попадаться рыбакам-любителям в северо-западной части Норвегии. Они ловили на обыкновенную удочку треску и заметили, что рыба была кем-то покусана. Норвежцы и подумать не могли, что причиной этого стал камчатский краб.
Власти забили тревогу — крабы угрожают популяции норвежской трески! Тем временем, предприимчивые рыбаки начали забрасывать первые краболовные ловушки в море, которые за несколько часов наполнялись до отказа камчатским деликатесом.
Начался ажиотаж. Видя такое дело, власти в Осло резко увеличили квоты на вылов крабов. Им, с одной стороны, срочно надо было избавиться от камчатского краба, чтобы сохранить популяции трески, а с другой – сохранить потоки денег, которые приносили непрошенные дальневосточные «мигранты». Тогда же Норвегия нашла первые рынки сбыта в Азии. Там были счастливы: ведь на завтрак, обед и ужин японцы и корейцы едят исключительно крабов.
Со временем камчатского краба стало меньше — норвежцы успокоились, треска была спасена. Промысел морских деликатесов отдали прибрежным рыбакам. Сейчас «десятиногих» здесь можно ловить с любого судна и лодки, правда, до 15 метров длиной.
— Вы «осели» в Норвегии. Признайтесь, почему именно там? Какие условия работы у рыбаков в норвежском Заполярье?
— У моего знакомого был в собственности свой корабль. Там ребята из экипажа менялись, а нанять было некого. Мне срочно купили билет на самолет, так я оказался в Норвегии.
По специальности я трал-мастер, в этом году получил норвежский диплом технолога в сфере обработки море-продуктов. Теперь могу занимать высокие должности, например, стать начальником фабрики на добывающих судах. Хотя, признаться, работать на палубе, ловить крабов мне больше по душе.
Условия здесь, в Норвегии очень хорошие, я бы сказал, лучшие в Европе. Законодательная база работает на все 100%, везде чисто и прозрачно. Люди не знают ни вражды, ни зависти. У работодателя, который, скажем, захочет «надуть» экипаж с зарплатой, в Норвегии ничего не получится. Если честно, им даже в голову такое и не приходит.
В этой стране все организовано так, чтобы хорошо жилось человеку! Рыбаку остается только добросовестно делать свое дело.
— Но ведь и опасностей в Баренцевом море тоже хватает?
— Еще в первом моем рейсе боцман дал совет: «Если за борт упадешь, глаза сразу закрывай!» Почему, спрашиваю. Оказывается, температура воды в Баренцевом море ниже 0°С — пока судно остановится, пока развернется, пока шлюпку спустят, начнутся судороги и человек погибнет. С закрытыми глазами, сказал бывалый моряк, труп красивый получится, потому что чайки глаза не выклюют…
Я был шокирован, но с годами понял, что боцман меня, мальчишку предостерегал. Прошлой весной на одном краболове моряк за борт упал — шнурок зацепился за уходящую в море ловушку, и его выбросило в ледяную воду. Тогда был полный штиль, но бедолага смог около 100 метров проплыть в ледяной воде самостоятельно. Подняться на судно уже не было сил. Крепкие норвежские парни вытащили его. Сегодня этот рыбак жив и здоров. Но в других подобных случаях люди, увы, погибали.
— Тяжело было привыкать к холодной Норвегии?
— На севере сурово: низкие температуры, ветер, холод, льды. Серьезное испытание для души и тела новичков! Но со временем привыкаешь, и это становится обычной работой.
Я начинал на судне, где 12 часов вкалывают, 12 — отдыхают. В 12 часов досуга входят сон, еда, душ и все остальное. И самое трудное на первых порах не холод, а отношения с людьми.
Коллектив, где я трудился, — это мужики от сорока лет и выше. Тяжело было с этими работягами, потому что они постоянно подкалывали меня, говорили, что, мол, зеленый, ничего не знает, гоняли туда-сюда. Но они были правы — работа на скорость, конвейерная, пять человек на палубе, и если хоть одну ошибку сделаешь – запорешь работу всей команды.
Поначалу я этого не знал и постоянно делал какие-то глупые ошибки, из-за которых работа останавливалась на всем судне. Постепенно всему научился и стал своим.
В Баренцевом море всегда холодно. Там обмораживаешься постоянно, потеешь, снова обмораживаешься. Вещи изнашиваются до дыр. За этот дискомфорт, кстати, норвежский хозяин тоже платит.
— Как сейчас называется ваш краболов? Кто хозяин компании, на которую вы работаете?
— Наш краболов называется Northeastern. Это довольно старое судно ледового класса, способное ловить крабов в суровых условиях Баренцева моря. Хозяин компании, которому принадлежит судно, — предприниматель 34 лет. Тем не менее, известно, что бизнес достался ему в наследство от отца, отошедшего от дел. А отцу в свое время судно завещал дед. Поэтому из хозяина вышел большой толк в морском деле. Однако охоту за крабами он решил начать только в 2013 году.
У компании было и второе судно — Northguider, но мы потеряли его в декабре 2018-го. Дул жуткий ветер, температура упала до -20°C. Выпустили трал, который невозможно было поднять на борт, судно теряло управление и в итоге получило пробоину. Слава богу, всех спасли. В этом году хозяин купил новое судно, сейчас заканчивается работа по его переоборудованию. В начале будущего года мы должны выйти на промысел.
— Сколько рыбаков на вашем судне? Какие страны они представляют?
— Полный экипаж состоит из 28 человек. Добрая половина из них — норвежцы, остальные — молдаване, болгары, румыны, литовцы, немцы, латвийцы и поляки. Средний возраст членов экипажа – 30-35 лет. Есть те, кому нет еще 20, а есть те, кому за 50. Практически все семейные.
До этого я работал на других судах с русскими, белорусами, украинцами. Интересно, что там, как правило, не было граждан Евросоюза.
— Много ли российских рыбаков в Норвегии?
— Довольно много. Сначала они приезжали поработать на сезон, а после рейса спешили домой. Но со временем многие перебрались в Норвегию на ПМЖ. Почему? У местных большие привилегии. Например, если живешь на севере страны в регионе Finnmark, в качестве дополнительного заработка государство дает каждому жителю бесплатную квоту. Это значит, что при желании можно самостоятельно добыть 7 тонн трески и 1 тонну королевского краба и продать свою добычу на прибрежный рыбо-перерабатывающий завод.
Кстати, иностранцы тоже могут получить бесплатную квоту от государства. Достаточно 1 год прожить в норвежском Заполярье. Хотя у норвежцев нет особого разделения по национальному признаку, как это принято в наших краях, они уважают русских моряков, прежде всего, за профессионализм, выносливость и готовность выполнить любую поставленную задачу.
— Неужели у норвежцев принято брать в море женщин?
— Они в каждый рейс берут с собой девушек. Больше всего я удивился, когда работал на одном судне, где увидел красивую брюнетку. Я спросил: «Ты здесь работаешь?» Она кивнула. Девушка драила палубу, как настоящий матрос. Я обратил внимание на то, что у нее крепкая спина и сильные неженские руки. Мне казалось даже, что у меня пальцы в два раза тоньше, чем у нее.
Помимо этого есть девчонки, которые в основном на фабрике работают, но иногда и на палубу выходят. Но это на судах с норвежскими экипажами. Когда я работал с россиянами, у нас не было ни одной женщины. Говорили, что женщина в море – плохая примета. А норвежцы считают, что это нормально.
— Ваше судно только добывает крабов или еще и производит продукцию прямо в море?
— Мы добываем крабов, но на судне у нас есть фабрика, где сразу разделывают краба, сортируют по размерам, варят, замораживают, упаковывают в коробки по 10 кг.
Заморозка краба в море обеспечивает хорошее качество продукта. Именно поэтому цена на деликатесы выше, и зарплата, у экипажа, естественно, больше.
— Что вы делаете с уловом? Куда его доставляете?
— Рыбаки везут улов на прибрежные рыбо-перерабатывающие фабрики. В нашем случае, продукция уже обработана на борту судна, и она идет в морозильные ангары, принадлежащие той же фабрике. На берегу сотрудники компании пересчитывают тоннаж, записывают, сколько судно выловило крабов. Везде учет и контроль! Это лишает рыболовные компании любой возможности пустить продукцию налево, а денежки положить в карман.
В России же, я знаю, что распространены разгрузки улова прямо в море. К промысловому траулеру подходит судно, которое принимает продукцию. Потом «приемщик» идет на берег сбывать товар. За это время можно много махинаций провести.
— Все время пишут, что в Баренцевом море инспекторы Рыбнадзора поймали браконьеров, ловивших крабов в российском секторе Баренцева моря. Есть ли такая проблема в Норвегии?
— Для Норвегии браконьеры в море – нонсенс. Даже если кто-то решит завтра выйти на промысел без лицензии, его уже сегодня компетентные органы спросят, куда направляется судно и что рыбаки забыли в таком-то районе Баренцева моря?
Когда СМИ сообщают, что в России схватили браконьеров, это значит, что они уже дошли до места промысла и начали ловить рыбу или крабов. Их взяли с поличным. В Норвегии такое в принципе невозможно. Браконьеры просто не дойдут до места промысла.
— Говорят, что крабов ловят на крючок. Это правда?
— Мы ловим крабов ловушками. Но они отлично попадаются и на крючки. Ловушка — это довольно простое приспособление, напоминающее сетку для ловли птиц. Берется веревка длинной 6 км, и толщиной 24 мм. Каждые 30 метров крепится одна ловушка, в которую положили приманку. На концах веревки цепляется цепь весом около 200 кг. Делается так для того, чтобы ловушки не уносило течением.
С ловлей крабов крючками такая же система. Только веревка тоньше, а вместо ловушек на тросе через каждый метр насажены острые крючки. При этом на каждый крючок автоматически наживляется кусочек рыбы в качестве приманки.
Кстати, снежного краба норвежцы ловят на глубине 250-350 метров, а королевского (камчатского) — 15-30 метров.
— Вы тащите краба из моря еще живого, а как, простите, его лишают жизни?
— После вылова крабов отправляют на фабрику, и все они попадают в бассейн с проточной водой. Когда накапливается 500 кг крабов, дно бассейна поднимается, и каждого краба поочередно засовывают в разделочную машину, которая режет их пополам. В итоге получаются, так называемые «розочки», которые укладываются в коробки. Розочки — это левые и правые конечности краба. В крабе съедобны только ноги и панцирь. Все остальное, включая внутренности, выбрасываются за борт.
— На суще краболовы, по слухам, не едят крабов. Почему?
— Верно, краболовы не едят крабов ни на море, ни на суше. Хотя члены экипажа имеют право спуститься в цеха судовой фабрики и взять себе на ужин пару крабов. Обычно новички любят пробовать крабовое мясо, но ветераны никогда не употребляют его в пищу. Как говорится — наелись в свое время до конца жизни.
Источник
