Что значит знание есть припоминание

Что значит знание есть припоминание

Библиографическое описание:
Месяц С.В. АНАМНЕСИС // Античная философия: Энциклопедический словарь. М.: Прогресс-Традиция, 2008. С. 121-123.

АНАМНЕСИС (греч. ἀνάμνησις), термин платоновской философии, обо­значающий припоминание человеческой душой вечных идей, которые она созерцала до своего рождения в смертном теле.

Концепция знания как припоминания развита Платоном в диалогах «Менон» (81b–86b), «Федон» (72е–76е) и «Федр» (249с–250d). С формаль­ной стороны А. может быть определен как возобновление некогда имевше­гося, но потом забытого знания. Когда, увидев или услышав нечто, человек примысливает к воспринимаемому то, что он видел или слышал в прошлом, то такое состояние и называется припоминанием. Согласно Платону, анам­несис может вызываться как сходством, так и несходством между воспри­нятым и припоминаемым предметами: напр., можно вспомнить о человеке, увидев его портрет, а можно – увидев принадлежащий ему плащ или лиру (Phaed. 73с–74а). Наше познание окружающего мира, по мнению Платона, имеет такой же механизм. Несмотря на то что чувственный опыт не дает нам примеров идеального равенства или тождества, мы тем не менее оп­ределяем некоторые чувственно воспринимаемые вещи как равные или то­ждественные. Это означает, что знание о самих по себе равенстве или то­ждестве не выводится из восприятия равных или тождественных вещей, но возникает в нас по ассоциации с ними наподобие извлекаемого из памя­ти воспоминания (74b–c). То же самое можно сказать и о других идеях – са­мом по себе прекрасном, благом, справедливом и т. д. Опираясь на орфико­пифагорейское учение о бессмертии души, Платон приходит к выводу, что знанием идей душа должна обладать еще до своего рождения в теле, так что любое ее познание в здешнем мире есть всего лишь восстановление этого прежде имевшегося, но потом утраченного знания, т. е. анамнесис (75е).

В «Федре» наличие у человеческой души знания идей объясняется ее связью с богами и подлинным бытием, а эпистемологическая функция идей усматривается в том, что они позволяют душе сводить воедино разроз­ненные данные многих чувственных восприятий (Phaedr. 249с). Еще одним аргументом в пользу концепции знания как припоминания Платон счита­ет способность человека самостоятельно найти ответ на поставленный во­прос, при условии, что этот вопрос будет задан правильно (73b). В диало­ге «Менон» (82d–85b) показано, как ряд вопросов позволяют несведущему в геометрии мальчику-рабу самостоятельно отыскать сторону удвоенного квадрата. По мнению Платона, это доказывает, что знание геометрических соотношений усваивается человеком не извне, но извлекается им из само­го себя, как если бы он восстанавливал забытое. Поэтому подлинное обу­чение есть не передача информации от учителя к ученику, но побуждение ученика к самостоятельному исследованию, в ходе которого он сможет оты­скать то, что некогда знал, а потом забыл. В «Меноне» Платон формулирует следующую апорию: если исследование есть поиск чего-то неизвестного, то как можно искать вещь, о которой ничего не знаешь? И, даже натолкнув­шись на нее, откуда можно узнать, что она есть именно то, что ты ищешь (80d)? В рамках теории анамнесиса эта апория легко решается, поскольку предмет исследования объявляется отчасти известным ищущему, а усилия по его поиску сравниваются с усилиями человека, пытающегося восстано­вить забытое.

Аристотель, сначала разделявший платоновскую теорию анамнеси­са и даже рассматривавший в своих ранних диалогах анамнесис как одно из доказательств бессмертия души, впоследствии, создав собственную психологическую теорию, отказался от прежней точки зрения. Свое уче­ние об анамнесисе он изложил в трактате «О памяти и припоминании» (De memoria et reminiscentia), входящем в состав его малых естественнонауч­ных произведений (см. «О душе»). Анамнесис трактуется здесь как пси­хосоматическое состояние, находясь в котором человек возвращает себе частично исчезнувшее у него из памяти знание или ощущение (De mem. 451b6). Согласно этому определению, припоминающим считается не тот, кто, изучив какой-либо предмет, сохраняет память о нем, не прерываемую забвением, но тот, кто, обладая сначала всей полнотой памяти, потом что­-то теряет, а что-то сохраняет и на основе сохраненного возвращает ос­тальное ([Themist.] Sophoniae In Parva nat. 7, 9–18). Механизм действия анамнесиса описывается Аристотелем как чисто физиологический: наши воспоминания представляют собой отпечатки воздействий, приходящих в орган общего чувства от частных ощущений. Сохраняя эти отпечатки, орган общего чувства сохраняет и возможность воспроизведения тех дви­жений, которыми эти отпечатки были некогда вызваны. А поскольку воз­можность всегда приводится к осуществлению чем-то действительным, то любое возникшее по тем или иным причинам в органе общего чувст­ва движение может естественным образом актуализировать какое-то из со­держащихся в нем движений-воспоминаний и таким образом заставить нас припомнить то, о чем мы, казалось, прочно забыли (De mem. 451b10– 15). При этом процесс анамнесиса может быть как непроизвольным, так и вполне осознанным. В первом случае орган общего чувства начинает со­вершать одно из прежних движений под воздействием какого-то случайно увиденного или услышанного предмета. Во втором мы целенаправленно вызываем в своем воображении представления о предметах, так или иначе связанных с искомым воспоминанием, в надежде, что актуализированные ими в органе общего чувства движения приведут нас к тому, о чем мы хоте­ли бы вспомнить. В последнем случае анамнесис подобен некоему иссле­дованию (ζήτησις) и умозаключению (συλλογισμός), и Аристотель делает вывод, что в отличие от памяти припоминание свойственно только разум­ным существам (453а10).

В платонизме аристотелевское и платоновское учения об анамнесисе рассматривались не как противостоящие друг другу, но как относящиеся к разным частям философии. Первое прочно закрепилось за сферой фи­зики, а второе – за теорией познания и метафизикой. Например, Плутарх Херонейский ставит платоновскую концепцию знания как припоминания в один ряд с такими эпистемологическими теориями, как учение Аристотеля о пассивном и активном уме, стоическое учение о врожденных общих пред­ставлениях и эпикурейское – о «предвосхищениях». Плутарх убежден, что все перечисленные теории уступают платоновской, т. к. в пользу послед­ней говорит сама этимология слова «истина» (ἀ-λήθεια), образованного при помощи привативной приставки α- от корня ληθ, означающего забве­ние. Истина, согласно этимологии Плутарха, есть «извлечение из забвения» (λήθης ἐκβολή), а это как раз и есть припоминание (Plutarchi Moralia VII, Fr. 215a–g Sandbach).

Плотин толкует платоновское учение об анамнесисе в метафизическом смысле, исходя из своей философской системы. В его понимании анамне­сис имеет место всякий раз, когда человеческая душа, не теряющая связь с высшими реальностями и в этом смысле всегда «помнящая» о них, осоз­нает в себе действие божественного Ума и Единого и сама начинает дейст­вовать соответствующим образом (Enn. IV 3, 25.27–34). При этом Плотин признает, что подобное состояние может быть названо анамнесисом только в переносном смысле, поскольку сами по себе память и припоминание не­избежно связаны со временем и, значит, никак не могут быть свойственны бестелесным и вечным сущностям, к числу которых принадлежит и душа.

Источник

3. ПОЗНАНИЕ — ЭТО ПРИПОМИНАНИЕ

Припоминание по-гречески звучит как anamnesis, и Платон описывает его как созерцание идей еще до нашего рождения, которое только и дает возможность нашей душе (или нашему Я, как бы мы сказали сегодня) познавать.

17 Там же. С. 302.

18 Там же. С. 305.

20 Ср.: Gundert Н. Der Platonische Dialog. Heidelberg, 1968.

21 Leibniz О. W. Die philosophischen Schriften. Bd5. Hildesheim, 1971. S. 100.

мета, видно из диалога «Менон», в котором речь идет об определении сущности добродетели:

А раз душа бессмертна, часто рождается и видела все и здесь, и в Аиде, то нет ничего такого, чего бы она не познала; поэтому ничего удивительного нет в том, что и насчет добродетели, и насчет всего прочего она способна вспомнить то, что прежде ей было известно. 22

Что Платон подразумевает под словом anamnesis, припоминание, он более точно поясняет затем в диалоге «Федон»:

. это припоминание. Если человек, что-то увидев, или услыхав, или восприняв иным каким-либо чувством, знает не только это, но примысливает еще нечто иное.. 23 .

Так, у любого, кто, к примеру, имеет дело с похожими вещами, постепенно возникает осознание похожести и непохожести, только оно и позволяет нам отделить похожие вещи от непохожих, равные вещи от неравных и констатировать их эмпирическое подобие:

Ну, стало быть, мы непременно должны знать равное само по себе еще до того, как впервые увидим равные предметы и уразумеем, что все они стремятся быть такими же, как равное само по себе, но полностью этого

не достигают 24 .

Конститутивный характер этой идеи равного Платон формулирует для познания, отказывая равному как идее самой по себе в любом самостоятельном бытии и признавая ее только во взаимодействии с чувственным познанием, с опытом:

Но мы, конечно, согласимся и в том, что такая мысль возникает и может возникнуть не иначе как при помощи зрения, осязания или иного чувственного восприятия 25 .

Чтобы констатировать равенство или подобие двух деревьев, мы должны, «прежде чем начать видеть, слышать и вообще чувствовать. каким-то образом узнать о равном самом по себе — что это такое, раз нам предстояло соотносить с ним равенства, постигаемые чувствами». 26 Таким образом, Платон, в отличие от Юма, рассматривает идею равного или подобного как возникшую не из опыта. Определив ее негативно, он считает ее возникшей из созер-

23 Платон. Федон. 73с.

24 Там же. 74е-75а.

цания, которое имело место еще до нашего рождения, точно так же как и Декарт, правда, говорит об этом не в связи с возникновением осознания равного —его он стремится понять мифологически, а в связи со сверхэмпирическим характером этого представления.

Если мы зададимся вопросом, почему Юм так упорно отбивался от априорных идей, от представления Я, то можем ответить: потому что невозможно доказать ни ideae innatae Декарта, ни Я как предмет опыта. То, что противники Юма, английские рационалисты, не придавали значения декартовскому различию между res cogitans и res extensa, было решающей причиной такой позиции шотландского эмпирика. Платоновская философия, излагая свое доказательство гипотезы об идее равенства для обоснования процесса познания равных вещей, пользовалась языком мифа, в результате чего оставила нерешенной затронутую проблему, лишь сформулировав ее. Только Кант 27 соединил эти явно противоположные мотивы Юма и Платона, а также Декарта, стремясь охарактеризовать Я как трансцендентальную предпосылку всего познания. Для Канта, как мы еще увидим, это означало:

Должно быть возможно, чтобы я мыслю сопровождало все мои представления; в противном случае, во мне представлялось бы нечто такое, что вовсе нельзя было бы мыслить, иными словами, представление или было бы невозможно, или по крайней мере для меня не существовало бы. 28

Я как условие возможности всякого познания, в свою очередь, не может быть обнаруженным в чувственном опыте предметом. По своему конститутивному характеру оно рассматривается только как причина познаваемости предметов, само же по себе не может быть познано

27 Иммануил Кант родился в семье шорника в 1724 г. в Кенигсберге. В 1740-1745 гг. изучал в Кенигсберге теологию, философию и естествознание. В 1746-1755 гг. был домашним учителем. В 1755 г. защитил докторскую диссертацию и право на преподавание в университете; после этого преподавал в качестве приват-доцента в Кенигсбергском университете. В 1770 г. стал профессором логики и метафизики в этом же университете, ректором которого был в 1786-1788 гг. Кант умер в 1804 г. в своем родном городе. Важнейшие работы: «Критика чистого разума» (1781, 2-е издание — 1787), «Критика практического разума» (1788), «Критика способности суждения» (1790). О Канте см.: Kroner R. Von Kant bis Hegel. Tübingen, 1961; Martin G. Immanuel Kant. Berlin, 1969; Lütterfelds W. Kants Dialektik der Erfahrung—Zur antinomischen Struktur der endlichen Erkenntnis. Meisenheim am Glan, 1977; Kaulbach F. Immanuel Kant. Berlin; New York, 1982; Hoffe O. Immanuel Kant. München, 1983.

28 Кант И. Критика чистого разума. С. 191.

независимо и вне их познания. Оно станет итогом нашего рассмотрения кантовской трансцендентальной онтологии, которая возникла как теория познания, а не как теория бытия. Я для Канта есть arche, но не как высшая причина бытия, а как причина познаваемости сущего. Сущее, природа, в свою очередь рассматривается им преимущественно как объект механистического естествознания и понимается только «как определение явлений в пространстве и времени». 29 Онтологический вопрос в «Критике чистого разума» отделяется от теоретико-познавательного.

Источник

Что означает платоновское «познание есть припоминание»?

Философия – это «светлое пространство» , «понимательное место». Что здесь сказано?

Понимание как понимание невидимого». Как вы можете раскрыть этот тезис?

Философствовать – это значит генетически обезопасить себя от своей и чужой глупости.» В чем вы видите справедливость этих слов?

Каковы особенности мифологического мышления?

В нем нет разделения на субъекты и объекты, нет разделения на «я» и «мир». В мифе всегда выражено родовое сознание. В мифе нет «я».

Любое событие выражает общее некое событие. Это всегда метафоричное сознание. Одушевление всех неодушевленных предметов. Все одухотворено.

Миф-это исторически первая форма духовного приобщения человека к природе.

Некоторые особенности этого мышления являются следствием того, что «первобытный» человек еще не выделял себя отчетливо из окружающего природного мира и переносил на природные объекты свои собственные свойства, приписывал им жизнь и т. п.

Мифологическое мышление — разновидность мыслительной деятельности, архаическая форма осмысления действительности, в котором синкретически соединены первобытные верования, художественное освоение мира, зачатки эмпирических знаний.

Оно связано с чувственным восприятием действительности и облекается в образную форму, обобщение предстает в виде единично-типического, абстрагирующая способность развита слабо.

Отсутствует осознание отличия человека от внешней природы, индивидуальное сознание не вычленено из группового, не расчленяются образ и предмет, субъективное и объективное, принципы деятельности не отделены от деятельности.

Способность мышления фиксировать свойства вещей и закреплять данные свойства за данной вещью развита слабо, еще не сформированы логические структуры опосредования, обоснования, доказательства. Объяснение представляет собой рассказ о том, почему, откуда, каким образом, для чего что-то возникло.

Выводы часто основаны на принципе «после этого — значит вследствие этого».

Указанные особенности мышления обнаруживаются в языке. Отсутствуют имена, фиксирующие родовые понятия, но имеется множество слов, обозначающих данный предмет со стороны его разных свойств, на разных стадиях развития, в разных точках пространства, в разных ракурсах восприятия.

Одна и та же вещь имеет разные названия, а различным предметам и существам (живым и неживым, животным и растениям, предметам природы и людям и т.д.) приписывается одно имя.

Это мышление проявляется и ныне, причем не только в «отсталых», но и в высокоразвитых культурах.

Учение о припоминании (теория припоминания) — учение Платона в области эпистемологии (теории познания).

Платон считал, что истинное познание — это познание мира идей, которое осуществляется разумной частью души. При этом различается чувственное и интеллектуальное знание (умопостижение, мышление).

Найти знание в самом себе – это значит припомнить.

Платоновское учение о припоминании (др.-греч. ἀνάμνησις ) указывает в качестве основной цели познания припоминание того, что созерцала душа в мире идей, прежде чем спустилась на землю и воплотилась в человеческое тело. Предметы чувственного мира служат для возбуждения воспоминаний души.

Теория познания Платона строится как теория воспоминания, руководящим началом при этом выступает разум или разумная часть души. По Платону, душа бессмертна, причем до рождения человека она пребывает в запредельном мире, где она наблюдает блистательный мир вечных идей. Поэтому в земной жизни души человека оказывается возможным постижение идей как припоминание о виденном прежде.

«И раз все в природе друг другу родственно, а душа все познала, ничто не мешает тому, кто вспомнил что-нибудь одно — люди называют это познанием — самому найти и все остальное, если только он будет мужествен и неутомим в поисках: ведь искать и познавать — это как раз и значит припоминать» (Менон).

Человек получает истинные знания, когда душа вспоминает то, что она уже знает. Знание как припоминание того, что было до рождения человека, является у Платона одним из доказательств бессмертия души.

В диалоге «Менон» Платон доказывает верность учения о припоминании на примере разговора Сократа с неким юношей. Мальчик никогда до этого не изучал математику и не имел никакого образования. Сократ же настолько хорошо поставил вопросы, что юноша самостоятельно сформулировал теорему Пифагора. Из чего Платон делает вывод, что его душа раньше, в царстве идей, встретилась с идеальным отношением сторон треугольника, которое и выражено теоремой Пифагора. Научить в этом случае — это не более чем принудить душу к припоминанию.

Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет

Источник