Что значит вправе требовать

Правописание «вправе»: когда слитно и раздельно, грамматика, употребление

Значения слова «вправе» и выражения «в праве» родственны, то и другое говорит об апелляции к общим нравственным, законным и/или неотъемлемым правам человека. Но ситуации, к которым применимы то или другое, не сходятся по смыслу происходящего, поэтому писать «в праве» вместо «вправе», или наоборот, нельзя. Тем более, если речь идёт о правовой коллизии, когда истолковываются не то что буквы в словах – паузы и пробелы между ними.

Забегая вперед скажем, что в большинстве случаев пишется «вправе». Напр. – «Он вправе требовать». Подробнее – далее.

Значение и употребление

«Вправе» правильно пишется слитно, так как это одно слово, являющееся предикативом, и означает наличие права требования, приобретения или совершения чего-либо:

1. «Человек вправе требовать от государства защиты своих законных интересов».
2. «Стороны вправе обжаловать решение суда в течение 30 календарных суток со дня оглашения».
3. «Мы все вправе принимать участие в обсуждении общественных дел».
4. «Раз мы по-настоящему близки друг к другу, то ты вправе рассчитывать не только на мою любовь и уважение, но и на реальную помощь».
5. «Ребёнок вправе ожидать от родителей понимания и сочувствия».

Синонимы во всех случаях «имею право», «имеем право» (в 1-м лице, «я имею право», «мы имеем право»); «имеешь право», «имеете право» (во 2-м лице, «ты имеешь право», «вы имеете право»); «имеет право», «имеют право» (в 3-м лице, «он, она, оно имеет право», «они имеют право»).

Примечание: без связанного с ним глагола «вправе» теряет значение. «вправе на зарплату», «вправе на справедливость» – бессмысленные выражения; в таких случаях употребляется синоним «имею право».

Когда «в праве» пишется раздельно

Словосочетание «в праве» нужно писать раздельно; оно состоит из имени существительного «право» в предложном падеже и предлога «в». Значение «в праве» иное, а именно:

1. Указание на то, что правообладатель уже осуществляет свои права: «В праве на жизнь, свободу и владение собственностью не отказано никому», т.к. это неотъемлемые права человека, которыми автоматически наделяются все люди без исключения.
2. Ссылка на свод законов, или его часть (какой-то кодекс), обычное право (право по обычаям), общепринятые установления: «Принцип“ищите виновного среди тех, кому это выгодно” впервые сформулирован в праве древней Финикии, а римское“qui prodest” позаимствовано у карфагенян».

1. «Вам меня с толку не сбить, я в своём праве!»; «В гражданском праве чётко прописано, что совместное проживание мужчины с женщиной и ведение ими общего хозяйства в течение более чем трёх лет приравнивается к законному браку».

В данном значении частичные синонимы «прав»/«правы» («я прав», «вы правы», и т.д.), «обычай», «установление», «закон», «юриспруденция», «судопроизводство», и др. сообразно общему смыслу высказывания.

Что такое предикатив, коим является «вправе»

Предикативы и так называемые вводные слова придают предложению (высказыванию) определённую эмоциональную окраску и/или выражают авторское суждение о событии, происшествии, явлении. На общий смысл высказывания предикатив или вводное слово накладывает свой смысловой оттенок независимо от других составляющих предложение слов.

Отличие вводного слова от предикатива в том, что первое не является частью речи и не имеет собственного ясного смысла, а в качестве предикативов нередко используются самостоятельные части речи, примущественно наречия. Например: «Так, что это у вас?» – здесь «так» предикатив. А в «Так это и есть та самая книга?» «так» возвращается в свою исконную ипостась определительного наречия.

Грамматика вводных слов и предикативов в русском языке разработана недостаточно, да и самоё наличие общеупотребительных слов – не частей речи – вызывает возражения ряда языковедов. Собственно вводных слов в нашем языке единицы; общеупотребительные из них «спасибо» и «здравствуйте» («здрасьте»). Вы удивлены – как это, у этих-то нет ясного смысла? Но ведь смысл, скажем, «Ну, спасибо!» или «Здрасьте, приехали!» вне контекста как минимум двойственный, причём противоположного характера. Смысл предикатива всегда ясен и однозначен.

Вводным словом и предикативом может быть как одно слово, так и выражение (словосочетание). На письме те и другие отделяются запятыми: «Спасибо, вы так любезны»; «А вот тут, с вашего позволения или без оного, я с вами не соглашусь» (предикатив – «с вашего позволения или без оного»).

«Вправе» среди предикативов исключение – это слово запятыми не отделяется. Собственно, «вправе» следовало бы считать наречием, тем более что соотносится оно всегда с глаголами, если бы не два «но»: наречие должно описывать или называть признак действия, чего «вправе» не делает и, как следствие, в существующую классификацию наречий никак не вписывается. Но его смысл, причём очень сильный, от этого не умаляется.

Грамматика

Слово «вправе» – предикатив, неизменяемое. Состоит из приставки «в-», корня «-прав-» и суффикса «-е». В предложениях входит в состав сложного сказуемого (см. примеры выше). Постановка ударения и разделение переносами впра́-ве.

Автор: Садов Артур Александрович, лингвист-типолог

Источник

Значение слова «вправе»

ВПРА́ВЕ 1 , нареч. в знач. сказ., с неопр. Имеет право, имеет основания. Есть чувства в человеческой душе, Которыми она гордиться вправе. Инбер, Пулковский меридиан.

ВПРА́ВЕ 2 , нареч. Устар. В правой стороне; справа. Пугачев, оставя Оренбург вправе, пошел к Сакмарскому городку. Пушкин, История Пугачева.

Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

ВПРА’ВЕ, в знач. сказуемого, с инф. Имеет право, властен. В. ли ты этого требовать от нас? Он был в. наказать его.

Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

вправе

1. в знач. сказуемого о наличии у кого-либо права на что-либо ◆ И снова читатель вправе спросить, при чём тут основания математики. Владимир Успенский, «Витгенштейн и основания математики», 2002 г. (цитата из НКРЯ)

Делаем Карту слов лучше вместе

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.

Вопрос: упразднить — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Синонимы к слову «вправе&raquo

Предложения со словом «вправе&raquo

• Люди вправе требовать защиты от того, что их бизнес приберёт к рукам бандитская группировка.

Цитаты из русской классики со словом «вправе»

• При настоящем возвращении вашем под домашний кров, родители вправе спросить, в какой мере вы воспользовались годичным сроком для преуспеяния, и насколько я исполнил долг свой, сообщая вам эти сведения?

Понятия, связанные со словом «вправе»

Афоризмы русских писателей со словом «вправе&raquo

• Нет чище и возвышенней судьбы —
  Всю жизнь отдать, не думая о славе,
  Чтоб на земле все люди были вправе
  Себе самим сказать: «Мы не рабы».

Отправить комментарий

Дополнительно

Предложения со словом «вправе&raquo

Люди вправе требовать защиты от того, что их бизнес приберёт к рукам бандитская группировка.

Не присоединились к эксперименту пока 7 российских регионов. Вводить в регионе режим самозанятости или нет региональные власти вправе решать самостоятельно.

При отсутствии специального международного соглашения о предоставлении правовой помощи государство вправе рассчитывать на оказание помощи на основе взаимности в порядке международной вежливости.

Источник

Право, а не обязанность: когда досудебный порядок не нужен

Индивидуальная предпринимательница Мария Приймак платила налоги по «упрощенке». В качестве объекта налогообложения доходы, уменьшенные на величину расходов – поэтому у нее было право применять такой подход и для страховых платежей. Об этом говорил Конституционный суд еще в 2016 году в постановлении № 27.

Но налоговая служба расходы учитывать не стала и предъявила Приймак требование об оплате 149 722 руб. страховых взносов. Предприниматель заплатила, но потом обратилась в суд с требованием вернуть ей эти деньги как «излишне уплаченные страховые взносы» (дело № А11-3900/2019).

Суды подтвердили, что предпринимательница действительно заплатила больше, чем должна была. Первая инстанция полностью удовлетворила требования Приймак.

Но апелляция отменила это решение и оставила иск без рассмотрения. 1-й ААС решил, что налогоплательщик, который хочет вернуть переплаты, должен сперва обратиться к налоговикам с соответствующим заявлением (в порядке ст. 79 Налогового кодекса). И лишь потом, в случае отказа, он может обратиться с иском о возврате переплаты в суд. АС Волго-Вятского округа, куда пожаловалась Приймак, принял еще худшее для нее решение и отказал предпринимательнице в иске, из-за чего ей пришлось еще и оплатить пошлину за рассмотрение дела в первой инстанции.

Право, но не обязанность

На этом ИП не остановилась, она подала новую жалобу – на этот раз в Верховный суд. Она указала, что ст. 79 НК, на которую сослался апелляционный суд, не содержит правила об обязательном досудебном порядке по подобным спорам. Предприниматель уверена: у нее есть право подать в налоговый орган заявление о возврате переплат – но не обязанность.

Интересы Приймак в Верховном суде представлял юрист Евгений Наумов. Он поддержал жалобу и еще раз заявил, что досудебный порядок можно было соблюсти, но не нужно. «Само по себе принятие решение о взыскании налога является незаконным и нарушает права, поэтому заявитель вне зависимости от факта досудебного обращения был вправе обратиться за защитой своих имущественных прав сразу в арбитражный суд», – заявил представитель.

«Мы считаем, что эта статья препятствует с обращением в суд без соблюдение досудебного порядка», – заявила представитель МИФНС № 1 по Владимирской области Оксана Парамонова. При этом она отметила, что старая редакция ст. 79 НК, действовавшая до 2017 года, позволяла обращаться сразу в суд, не дожидаясь отказа от налогового органа.

Недопустимый правовой пуризм

В ходе рассмотрения спора выяснилось, что налоговый орган уже вернул предпринимателю переплату. Кроме того, представитель налогового органа признал, что теперь использует подход «доход минус расход» для всех сходных с Приймак налогоплательщиков. Таким образом, спора по существу между сторонами не осталось, а остался только спор о том, была нарушена процедура или нет – и кто понесет судебные издержки.

Из-за этого председательствующий в процессе судья экономколлегии Анатолий Першутов вспомнил о решении ЕСПЧ по делу «Сутяжник» против России, в котором Страсбургский суд высказался о недопустимости «правового пуризма» и отмены правильных судебных решений только ради соблюдения законности. А еще Першутов напомнил об июньском решении ВС по аналогичному спору, в котором суд признал: несоблюдение досудебного порядка в споре с налоговой не мешает рассмотреть требование налогоплательщика в суде.

«В такой ситуации апелляционный суд поступил правильно, отменив по существу правильное решение первой инстанции?», – поинтересовался судья у юристов налоговой. Те ответили утвердительно.

Несмотря на мнение налоговой службы, «тройка» экономколлегии отменила постановления апелляционного и окружного судов и «засилила» решение первой инстанции. Таким образом, налоговики оплатят не только излишне уплаченные страховые взносы, но судебные расходы предпринимательницы Приймак.

Источник

§ 3.2. О сущности и об осуществлении правомочия.

§ 3.2. О сущности и об осуществлении правомочия.

Под «осуществлением права», как уже отмечалось выше, нередко понимают явление, на наш взгляд, ничего общего с описанным не имеющее. В действительности же в данном случае речь идет о действиях, которые являются приобретением права, а не его осуществлением. То, что именуют, при таком словоупотреблении, правом, есть не что иное, как применяемая в юридической технике конструкция правомочия, которая обычно вербализуется оборотом «вправе», или словосочетанием «вправе предъявить требование». Это именно правомочие, то есть возможность приобретения права, но не субъективное право: по сути, это элемент правоспособности субъекта, впрочем, основанный уже на определенном правовом положении. Здесь уместно напомнить, что представление о правоспособности как о явлении с изменчивым содержанием, определяемом актуальным составом юридических фактов, не является новым в нашей цивилистике, что, впрочем, может стать новостью для многих цивилистов. Идея «динамической правоспособности» М. М. Агаркова (ссылка) нечасто находит применение в современных трудах, но это именно то теоретическое основание, на котором строится наше представление о правомочии. Показателем того, что речь идет именно о правомочии, но не о субъективном праве, служит отсутствие корреспондирующего любому праву – но никогда не корреспондирующего правомочию – обязательства (иной правовой обязанности). Последнее появляется, естественно, только в том случае, когда лицо, наделенное правомочием, совершает юридически значимое действие, создающее, совместно с уже ранее состоявшимися юридическими фактами, основание возникновения субъективного права. Так, в соответствии со ст. 514 ГК, в случаях, когда покупатель без установленных законом, иными правовыми актами или договором оснований не принимает товар от поставщика или отказывается от его принятия, поставщик вправе потребовать от покупателя оплаты товара. Очевидно, что после описанного в этой норме нарушения, но до заявления поставщиком требования об оплате, ни о каком субъективном гражданском праве речи еще не идет; право на оплату возникнет только после того, как поставщик его заявит. Ему соответствует обязанность покупателя оплатить товар. Именно смешение категорий «субъективное право» и «правомочие» приводит к неверной интерпретации действий по осуществлению правомочия. Создание юридических фактов, которые становятся основанием субъективного гражданского права, оставаясь в рамках описанного подхода, его сторонникам приходится считать «осуществлением права». Отсюда уже возникает и представление о сроках «осуществления права» – как чем-то отличном от срока существования права. В действительности же, однако, речь идет о приобретении права, а не об его осуществлении. Приобретается же право путем осуществления правомочия. Так, кредитор, получивший извещение о продаже предприятия, и письменно не сообщивший продавцу или покупателю о своем согласии на перевод долга, вправе в течение трех месяцев со дня получения уведомления о продаже предприятия потребовать либо прекращения или досрочного исполнения обязательства и возмещения продавцом причиненных этим убытков, либо признания договора продажи предприятия недействительным полностью или в соответствующей части (п. 2 ст. 562). Кредитор приобретет право требования к продавцу или покупателю предприятия – и соответственно создаст обязанность его выполнения – только осуществив указанное правомочие, то есть обратившись с одним из требований к указанным лицам. Таким образом, правомочие следует понимать как возможность приобретения субъективного гражданского права путем совершения определенных юридически значимых действий самим управомоченным лицом (лицом, наделенным правомочием) или другим лицом в интересах управомоченного лица от его или от своего имени. И это первое из связанных с основным правом правовых благ, которые нам предстоит выявить для целей изучения механизма действия злоупотребления правовыми благами. Выше мы условились определять объект интереса обладателя каждого правового блага указанием на извлекаемую им через это благо выгоду. Для правомочия таким интересом, следовательно, является приобретение субъективного права. Чаще всего правомочия состоят в возможности приобретения права путем предъявления требования. Однако возможно также приобрести гражданское право путем заявления претензии, подачи заявления в административный орган и, наконец, предъявлением иска. Правомочие имеет место лишь тогда, когда приобретение права зависит исключительно от объективно выполнимых управомоченным лицом действий. Это прежде всего касается вопроса доказывания оснований приобретаемого субъективного права. В случае, если управомоченное лицо лишено объективной возможности доказать основания, пусть даже реально существующие, своего права, правомочие отсутствует. Напротив, если имеется объективная возможность доказать правопритязание, в действительности не основанное на необходимых юридических фактах, имеется и правомочие. Юриспруденция не может придавать правовое значение фактам и обстоятельствам, которые не могут быть установлены в соответствии с критериями доказывания. Далее, правомочие отсутствует также в случае, когда приобретение права зависит не только от совершения управомоченным лицом (или иным лицом в его интересах) юридически значимых действий, но и от каких-либо юридически значимых действий другой стороны. Так, ст. 483 содержит норму, сохраняющую правомочие покупателя на перечисленные в ней требования только для случаев извещения продавца о ненадлежащем исполнении в указанные в этой норме сроки, а также за пределами этих сроков, но если только не наступила невозможность или затруднительность исполнения требований для продавца, или же то или другое не является следствием несвоевременного извещения. Если же дело обстоит наоборот, и у продавца имеется объективная возможность соответствующие обстоятельства доказать, то правомочие на заявление этих требований у покупателя отсутствует, так как в этом случае приобретение на них права будет зависеть от действий продавца: ибо если он будет оспаривать предъявленное требование, он сумеет доказать его несостоятельность. Из представленного выше понимания категории «правомочие», а также описания действий по его осуществлению как приобретение субъективного права вытекает, что автор не приветствует употребление взамен данной категории термина «секундарное право», получившего распространение в цивилистическом дискурсе на волне безоглядного заимствования зарубежных правовых идей. При этом следует подчеркнуть, что правомочие — это эффект уникального юридического состава, «количественно» отличного от иных неполных юридических составов своей максимально возможной приближенностью к основанию возникновения субъективного права (отсутствует лишь один юридический факт), а качественно — спецификой этого отсутствующего факта (таковым являются только действие по приобретению субъективного права, каковые действия, в случае их осуществления, неминуемо приведут к возникновению субъективного права). В этом смысле — правомочие и «почти» право, и «квази» право; не случайно мы отнесли его к правовым благам; это действительно юридический актив правоприобретения, полностью подконтрольный его обладателю. И это означает, что, вероятно, имеются контексты, где употребление термина «секундарное право» могло бы и не вызвать у нас возражений; здесь приходят на ум такие рассуждения, для целей которых принципиальная необходимость различать субъективное право и правомочие отсутствует; в этих случаях, возможно, было бы некатастрофичным смириться с тем, что вне субъективного права — что, как мы выяснили, лишь другое название субъективной обязанности, — никакой субъективной обязанности не существует. Однако не таковы цели нашего исследования. Для нас важно видеть отличия в природе правовых благ, становящихся объектом злоупотребления. Кроме того, хотелось бы напомнить о важности системного использования точной терминологии для поддержания научной культуры в целом, а юридической — в особенности. Поскольку в научном смысле «секундарное право» не является субъективном правом, употребление этого термина — компромисс с научной неточностью, неизбежно снижающий стандарты этой культуры.

Источник