Целевой образ и целевая установка
Целевой образ — это средство, с помощью которого человек способен организовать свое стремление к целям как к реальным результатам. Целевая установка – это, прежде всего, готовность к достижению предвосхищаемого результата сообразно целевому образу и поставленной цели. Первое в построении цели – это желание. Желание ищет и находит целевой ориентир и совместно с ним инициирует целевой образ. Целевой образ позволяет сформулировать или четко обозначить цель и, совместно с целью, определить целевые задачи. Целевая готовность – это реальная готовность действовать в направлении достижения цели.
Целевой образ и целевая или психологическая установка у психологов имеет несколько толкований. Так, в психологическом словаре установка понимается как готовность, предрасположенность субъекта, возникающая при предвосхищении им появления определенного объекта и обеспечивающая устойчивый целенаправленный характер протекания деятельности по отношению к данному объекту. Д.Н. Узнадзе развил представления о целевой установке как готовности субъекта к восприятию будущих событий и совершению в определенном направлении действий, что является основой его целесообразной избирательной активности. Целевой образ — это образ, в котором субъект осознает будущее состояние чего-либо (деятельности, информации, вещества, умений субъекта, его знаний, чувств) как желаемое для себя, которое может быть реализовано благодаря активности человека. Целевой образ так или иначе предшествует цели.
Под установкой понимается, также, готовность воспринимать и действовать, понимать и трактовать объект восприятия, мышления или будущих событий определенным образом. Это особое видение в свою очередь является основой целесообразной или нецелесообразной избирательной активности человека, его поведения. Целевая установка и целевой ориентир регулируют широкий спектр осознаваемых и неосознаваемых форм психической деятельности. Несмотря на то, что психологическая установка порой действует на уровне бессознательного, она формируется по законам, которые вполне доступны пониманию и сознанию человека.
Любой создаваемый целевой настрой опирается на какой-то ведущий, целевой образ или ориентир, даже если человек этого не осознает. Прыгающий имеет в своем воображении сформированный образ прыжка. Штангист — целевой образ состояния концентрации силы, которое обеспечит ему успех. Ведущий образ здесь — это внутренний целевой ориентир, удерживаемый в воображении или в подсознании. Это одновременно и целевая психологическая установка, и цель совместно с ощущением готовности движения к цели. И если эта цель поставлена искренне и твердо, но не через силу, то психика в соответствии с целевым ориентиром и целевой психологической установкой сама организует и себя и организм в соответствии с «проектом», заданным целевым образом. Причем поиск средств организации этого соответствия идет автоматически, на подсознательном уровне. Но в большей или в меньшей мере к этому подключается и сознание. В зависимости от того, насколько человек понимает суть этих процессов целевой самонастройки и насколько у него развит самоконтроль.
О внутреннем благополучии. Целевого образа этого благополучия у меня, скажем, на данный момент нет. Но уже есть желание его как-то достичь. Начинаю с размышлений и оценки исходной ситуации. Здесь главное, не соврать самому себе. Да я понимаю и осознаю несправедливости текущей жизни и в отношении меня, и в отношении наиболее симпатичных мне людей. Но, как я уже определился, мне сейчас нужно другое — выбрать более комфортную точку зрения на себя и на этот мир. И подключенный этим желанием внутренний поиск ищет нужный целевой ориентир и постепенно все более находит для этого желания опору, причем каким-то непредвзятым путем. Я как бы заново из некоторой наличности возможностей ВЫБИРАЮ СЕБЯ, выбравшего жить. В каком-то смысле я ничего не придумывал, а просто находил и принимал во внимание аргументы, которые раньше во внимание не принимал. И сопутствующие этому внутреннее усилие, внутренний поиск я часто воспринимал, как необходимость и попытку понять нечто такое, чего раньше не понимал. Так я констатирую процесс, а результат его пока условен – целевой образ обретает лишь единичные нечеткие признаки и пока не определен.
Итак, в своем формировании целевого образа внутреннего благополучия я как бы заново из некоторой наличности возможностей ВЫБИРАЮ СЕБЯ, выбравшего жить.
Дальнейший итог внутренней работы (во многом не осознанной) по формированию целевого образа подводит к тому, чтобы в качестве целевого ориентира принять неизбежность, не как нонсенс, который ты не приемлешь, а как нечто естественное, как то, что и должно быть. Если считаешь, что он (мир) не «норма», то в ответ получаешь внутренний разлад. Осознанно или нет, но я, следуя целевому ориентиру, стремился привести мир в «норму». Ну а далее пытаюсь уже и действовать волевым путем, побуждая себя к позитиву. Каждый имеет способность подобное сделать. Это как в старой песне: «Давай, Серега, смотреть на жизнь повеселей».
В результате волевого воздействия в направлении позитива меняется целевой образ и сам собой меняется строй мыслей. Исходя из подобных наблюдений, я делаю вывод о том, что в целом внутреннее состояние, достигнутое действием, определяет «философию», а не наоборот, и, насколько я мог заметить, внутреннее состояние само, через осуществляемый на уровне подсознания внутренний поиск, подбирает себе целевой образ, а с ним и подходящую «философию» (если в ней возникает нужда), используя для этого интеллект. Изменить свою философию только посредством размышлений либо невозможно, либо это будет очень длинный, а порой, как у меня уже бывало, и очень мучительный путь.
Не следует забывать, что целевой образ и новое психическое состояние достигаются, прежде всего, через внутренний поиск на внесловесном уровне через механизмы работы подсознания, а не посредством рассуждений и «дискуссий» с теми аргументами, к которым прежнее состояние успело найти повод себя привязать (не надо отождествлять себя с тем, что мешает тебе). Чем чище новая целевая установка, тем короче путь к целевому образу и цели.
Как я приходил к решению сложных эмоциональных и/или интеллектуальных проблем? Посредством погружения в состояние безмыслия, которое уже имел случай в статьях этого раздела не однажды описать. Сначала инициируешь какой-то целевой образ того, что желаешь получить. Порой эта операция протекает долго и упорно — скажем, день или более того. Потом в конце концов появляется специфическое ощущение того, что что-то зреет внутри. Не надо пытаться своими торопливыми словами это ощущение «обогнать» этот процесс — получится неточно и установка на внутренний поиск тоже будет искажена. Вот, пожалуй, все. Но можно добавить фрагмент из дневника:
«Ты тот, каким себя сумел представить». Суть действия принципа в том, что психика и организм подстраиваются под собственное представление о том, каков ты есть или станешь. Это представление, в данном случае, служит для подсознания внутренним целевым ориентиром.
В описанной технологии применения целевых образов и ориентиров надо различать собственно несовершенства нашего психического аппарата и несовершенство того, как мы используем его.
Источник
Выбор темы и определение целевой установки
Выбор темы и определение целевой установки – один из важнейших начальных этапов подготовки публичного выступления. Следует иметь в виду, что оратору далеко не всегда приходится самому выбирать тему речи. Нередко ему предлагают ее организаторы мероприятия. При этом учитываются события, происходящие в стране и за рубежом, ситуация, сложившаяся в организации, цели и задачи, стоящие перед ней, и т.д. В таком случае оратору необходимо подумать о конкретизации предложенной темы, о выделении круга вопросов для освещения.
При самостоятельном же выборе темы желательно учитывать следующие рекомендации:
– Выбирать надо тему, которая соответствует знаниям и интересам оратора. Лучше всего выбирать тему для публичного выступления из тех областей знания, в которых имеется теоретическая подготовка или практический опыт. Специалисты советуют придерживаться полезного правила – брать круг вопросов, подготовка по которым может дать больше знаний, чем обладают слушатели.
– Выбирать необходимо уместную тему. Известно, что восприятие речи зависит от многих обстоятельств, в том числе и от конкретной обстановки, в которой произносится речь. Например, люди, собравшиеся на банкете, даже физически не способны слушать солидные выступления на серьезные темы. Наоборот, за дружеским столом легко примут то, что в аудитории может показаться некорректным, смутить, озадачить или обидеть слушателей. Поэтому при выборе темы важно учитывать конкретные обстоятельства, в которых будет произнесена речь.
– Выбранная тема должна соответствовать интересам аудитории. По определению психологов, интерес – это форма проявления познавательной потребности, которая помогает личности осознать цели деятельности и способствует ознакомлению с новыми фактами, более полному и глубокому отражению действительности. Интересы бывают общественные, профессиональные, партийные, личные и т.п. Зная, перед кем придется выступать, оратор должен учитывать, какие проблемы волнуют его слушателей в данный момент, какие проблемы для них являются приоритетными.
Когда тема выбрана, следует подумать о формулировке ее. Нельзя забывать, что удачная формулировка темы выступления определенным образом настраивает аудиторию, готовит ее к восприятию будущей речи. Название речи должно отвечать целому ряду требований. Прежде всего тему необходимо формулировать ясно, четко и по возможности кратко. Длинные формулировки, названия, включающие незнакомые слова и выражения, отталкивают слушателей, порой даже вызывают отрицательное отношение к предстоящему выступлению. Следует избегать и слишком общих названий, так как они требуют освещения многих вопросов, чего не в состоянии сделать выступающий. Поэтому среди слушателей всегда найдутся недовольные, так как не получат ответа на интересующие их вопросы. Для конкретизации общей формулировки часто прибегают к подзаголовкам. Выбранная формулировка непременно должна отражать содержание выступления и обязательно привлекать внимание слушателей.
Особого внимания требует разработка повестки дня совещаний, заседаний, программ семинаров, конференций, симпозиумов. Формулировки пунктов повестки дня, темы докладов, сообщений должны ориентировать людей на участие в обсуждении конкретных проблем.
Необходимым условием успешной подготовки считается определение цели выступления. По мнению ученых, эффективность речи – это степень реализации ее целевой установки, отношение достигнутого результата к поставленной цели. А цель – это то, к чему стремятся, чего хотят достигнуть. Поэтому говорящий должен ясно представлять, с
какой целью он произносит речь, какой реакции слушателей добивается. Если выступающий не подумает о назначении речи, он не достигнет успеха в ее подготовке и произнесении. Примечательные слова произнес, выступая на одном из собраний в 1929 г., В.В. Маяковский. Он говорил, что все споры и с врагами, и с друзьями о том, что важнее – «Как делать?» или «Что делать?», перекрываются теперь литературным лозунгом «Для чего делать?», т.е. устанавливается примат цели и над содержанием, и над формой. Так и оратор, готовясь к выступлению, должен помнить о примате цели над содержанием и формой речи.
Надо иметь в виду, что выступающему следует формулировать цель речи не только для себя, но и для своих слушателей. Четкая формулировка целевой установки готовит слушателей к восприятию речи, облегчает ее осмысление. Например, в одной из аудиторий была прочитана лекция «О вреде курения». Лектор имел медицинское образование и не раз выступал с подобной темой перед населением. Когда лекция была закончена, лектора спросили: «А для чего вы нам все это говорили?» Оказалось, что аудитория почти на 100 процентов некурящая, о чем выступающий знал. Оратор затруднился ответить на заданный вопрос. Значит ли это, что он не должен был выступать перед данной аудиторией с такой темой? Отнюдь нет. Надо было только с самого начала определить, для чего он в этой некурящей аудитории будет говорить о вреде курения. Или для того, чтобы сообщить слушателям новые сведения по этой теме в связи с развитием медицины, или для того, чтобы призвать слушателей вести разъяснительную работу среди своих близких и знакомых, или для того, чтобы поделиться методикой проведения подобной беседы. И в соответствии со своей целью излагать материал. Тогда у слушателей не появилось бы чувства недоумения.
Поль Сопер, известный американский специалист по искусству речи, рекомендует в процессе выбора темы и определения целевой установки ставить перед собой для контроля следующие вопросы:
1. Действительно ли меня интересует тема или может ли она стать интересной для меня?
2. Достаточно ли я знаю по этому вопросу и могу ли я заручиться достаточными знаниями?
3. Смогу ли я уложиться в отведенное время?
4. Если я хочу убедить, убежден ли искренне я сам?
5. Будут ли соответствовать мои тема и цель уровню знаний, интересам и установкам слушателей?
Источник
Понятие целевых установок в гражданском судопроизводстве
Жилин Геннадий Александрович — судья Верховного Суда РФ, кандидат юридических наук.
В юридической литературе и судебной практике проблеме целевых установок в гражданском судопроизводстве уделяется очень мало внимания. В то же время она имеет большое теоретическое и практическое значение, поскольку цель, как философская и юридическая категория, детерминирует создание норм гражданского процессуального права, а их применение лежит в основе научного анализа данной отрасли права и закономерностей ее функционирования. Неправильное определение и понимание целевых установок в правовом регулировании процессуальных отношений и при отправлении правосудия по гражданским делам заметно снижают эффективность судебной деятельности по защите прав и охраняемых законом интересов граждан и организаций.
Понятие целевых установок в гражданском судопроизводстве связано с самой сущностью гражданского процессуального права как регулятора отношений между субъектами процесса. Являясь совокупностью правил общеобязательного поведения, обусловленных объективными потребностями общества в равной для всех процедуре рассмотрения и разрешения гражданских дел, способной обеспечить эффективную судебную защиту, оно создается в результате сознательно — волевой деятельности людей, представляющих соответствующие государственные органы.
Вместе с тем гражданское процессуальное законодательство не может рассматриваться лишь как внешне объективированная статическая совокупность нормативно — правовых предписаний. Это и сложная динамическая система, которая постоянно живет, действует во множестве гражданских процессов по конкретным делам. Именно здесь происходит реализация норм гражданского процессуального права через систему процессуальных правоотношений, содержанием которых является процессуальная деятельность участников рассмотрения дела. При этом гражданское процессуальное право не только регулирует и дает должное направление деятельности субъектов процесса, но и опосредованно оказывает воспитательное воздействие на других людей, так или иначе соприкасающихся с процессуальной деятельностью и ее результатами, способствуя охране государственных интересов, укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений.
Совершенно очевидно и то обстоятельство, что гражданские процессуальные отношения (как и все другие правоотношения) также носят сознательно — волевой характер, поскольку возникают на основе правовых процессуальных норм, а субъекты процесса реализуют свои процессуальные права и обязанности посредством сознательных волевых действий. Сознательная же деятельность людей не может не предполагать и осуществления сознательно поставленной цели.
Следовательно, сознательно — волевой характер законотворческой деятельности по созданию гражданских процессуальных норм и процессуальной деятельности суда и других участников рассмотрения дела обусловливает и наличие целевых установок в гражданском судопроизводстве.
Гражданское процессуальное законодательство, закрепляя цели и задачи судопроизводства, понятие установки не употребляет. Однако эта категория, наиболее часто употребляемая в философии, социологии и психологии, имеет большое значение для раскрытия сущности целей и задач любой отрасли права и правоприменения, в том числе и гражданского судопроизводства.
Если говорить в общем, то установка — это состояние предрасположенности субъекта к определенной активности в определенной ситуации . Объединение этого понятия с понятием цели придает словосочетанию организующий момент, и целевая установка может быть определена как состояние запланированной устремленности субъекта к активным действиям, направленным на достижение определенного результата.
См.: Большой энциклопедический словарь. Т. 2. М.: Сов. Энциклопедия, 1991. С. 533.
Из сказанного следует, что установка есть категория субъективная, представляющая собой пассивную форму сознания, хотя и предполагающая в потенции активность субъекта. Если этот субъект, вопреки своей предрасположенности, запланированной устремленности, не предпримет активных действий, установка так и останется скрытой в его сознании.
Вместе с тем в результате активных волевых действий субъективная установка имеет свойство объективироваться, то есть становится объективной установкой.
Применительно к праву вообще и гражданскому процессуальному праву в частности нетрудно заметить, что правовая норма есть не что иное, как внешне объективированная установка должного или возможного поведения. То есть в данном случае субъективная установка людей, представляющих законодательные органы, в результате сознательной, волевой правотворческой деятельности приобретает характер объективной установки, выступающей в роли регулятора общественных отношений .
См.: Керимов Д.А. Основы философии права. М., 1992. С. 98 — 100.
При реализации норм права субъективные установки участников правоотношений также объективируются в результате их сознательных волевых действий. Установки же, закрепленные в нормах права, выступают для этих субъектов как мера должного или возможного поведения.
Что касается целевых установок при отправлении правосудия по гражданским делам, то в общем виде они сформулированы в ст. 2 ГПК РСФСР путем указания на задачи и цели гражданского судопроизводства.
В качестве задач здесь названы правильное и быстрое рассмотрение и разрешение гражданских дел. Основными же целями гражданского судопроизводства (если отвлечься от терминологии, явно не соответствующей реалиям настоящего времени) названы: охрана общественного строя и экономической системы государства; защита прав, свобод и охраняемых законом интересов граждан; защита охраняемых законом интересов предприятий, учреждений, организаций.
В качестве дополнительных, факультативных целей указаны такие, достижению которых гражданское судопроизводство должно лишь способствовать. Это укрепление законности, предупреждение правонарушений и воспитание граждан в духе неуклонного исполнения законов и правил общежития.
В принципиальном плане формулирование такого перечня общих задач и целей гражданского судопроизводства особых возражений не вызывает. Следует лишь иметь в виду, что согласно ст. 2 и 18 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина являются высшей ценностью, они имеют приоритетное и основополагающее значение для деятельности всех государственных органов, в том числе и судов. Поэтому защита прав и свобод человека и гражданина должна быть поставлена на первое место при перечислении в законе целей гражданского судопроизводства.
Явным анахронизмом является и указание на охрану общественного строя и экономической системы социалистического государства как на цели гражданского судопроизводства, хотя наряду с защитой прав, свобод и интересов граждан и организаций при отправлении правосудия по гражданским делам, несомненно, должны охраняться также государственные и общественные интересы.
Требует уточнения и формулировка одной из задач гражданского судопроизводства, изложенная в действующем ГПК как требование быстрого рассмотрения и разрешения дела. Совершенно очевидно, что она означает лишь соблюдение предусмотренных законом сроков при совершении определенных процессуальных действий, при внесении решения или другого судебного постановления, при их исполнении. Никакого иного смыслового значения соответствующий термин иметь не должен.
С учетом приведенных замечаний соответствующую статью ГПК следовало бы сформулировать таким образом: задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законом интересов граждан и организаций, охраны государственных и общественных интересов. Факультативные цели могли бы быть изложены так: гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений.
Задачи и цели гражданского судопроизводства находятся в столь тесной взаимосвязи, что в специальной литературе и судебной практике они нередко отождествляются. Характерна в этом смысле трансформация позиции разработчиков нового ГПК, к числу которых относился и автор этих строк.
Так, в ст. 2 первоначально опубликованного проекта ГПК задачами гражданского судопроизводства названы защита нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законом интересов граждан, организаций и их объединений, а также охрана государственных и общественных интересов, то есть то, что, согласно действующему ГПК, является общими целями гражданского судопроизводства.
Что же касается правильного и своевременного рассмотрения и разрешения дел, то эти установки сформулированы, по существу, в виде самостоятельных целей, достижение которых должен обеспечить установленный законом порядок гражданского судопроизводства .
См.: Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации (проект). М., 1995. С. 22 — 23.
В другом, опубликованном позднее, варианте проекта ГПК общие цели гражданского судопроизводства также названы задачами, а установки правильного и своевременного рассмотрения дела вообще исключены .
См.: Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации (проект). М., 1997. С. 12.
Лишь в последних вариантах проекта ГПК его разработчики возвратились к прежнему соотношению общих задач и целей гражданского судопроизводства, как это предусмотрено действующим Кодексом.
Для отождествления задач и целей имеются весьма серьезные основания.
Так, если обратиться к русскому языку, то в нем под задачей понимается то, что требует выполнения, разрешения, а под целью — то, к чему стремятся, хотят достичь . Цель — идеальное, мысленное предвосхищение результата деятельности, которая в качестве непосредственного мотива направляет и регулирует человеческую деятельность .
См.: Словарь русского языка. М., 1981. Т. 1. С. 514; Т. 4. С. 638.
См.: Большой энциклопедический словарь. Т. 2. 1991. С. 613.
Из приведенных определений нетрудно заметить тесную лингвистическую связь названных понятий. То, что требует выполнения, разрешения, одновременно является и тем, к чему стремятся, что надо осуществить. Разумеется, выполнению задач предшествует и мысленное предвосхищение результата деятельности.
Названные понятия являются синонимами, их близость и позволяет объединить задачи и цели в одно общее понятие целевых установок.
Здесь невольно возникает вопрос: почему необходимо употреблять два понятия, а не называть целевые установки только задачами или только целями? Представляется, что необходимость использования двух понятий связана с двоякой сущностью целевых установок, обусловленной последовательным развитием гражданского процесса как нормативной модели рассмотрения абстрактного гражданского дела.
С одной стороны, целевая установка — это желаемый результат процессуальной деятельности, а с другой — нормативно закрепленное средство достижения такого результата на определенном этапе гражданского судопроизводства.
Статья 2 ГПК РСФСР расположена в разделе Кодекса, закрепляющем его общие положения, и это вполне соответствует ее содержанию, поскольку сформулированные в ней задачи и цели являются общими для всего гражданского судопроизводства.
Анализируя целевые установки в гражданском судопроизводстве, И.М. Зайцев приходит к выводу, что цели, как наиболее общие установки, остаются неизменными на протяжении всего процесса. И далее, проводя различие между процессуальными задачами и целями по объему их практического содержания, он рассматривает задачу как ближайшую, частную, актуальную цель .
См.: Зайцев И.М. Целевые установки гражданского судопроизводства // Проблемы реформы гражданского процессуального права и практики его применения. Свердловск, 1990. С. 15.
Если рассматривать лишь общие для всего процесса задачи и цели, сформулированные в ст. 2 ГПК, то с выводом о неизменности целей на протяжении всего процесса следует согласиться. Гражданское процессуальное законодательство само возникновение процесса по делу обусловливает необходимостью защиты прав, свобод и охраняемых законом интересов. Вся процессуальная деятельность участников рассмотрения дела, начиная от его возбуждения и кончая исполнением судебного постановления, направлена прежде всего на достижение именно этой основной цели. Неизменными остаются и другие конечные цели, дополняющие названную главную цель судопроизводства.
Вместе с тем утверждение, что цели являются более общими установками, чем задачи, требует уточнения.
По объему содержания сформулированные в ст. 2 ГПК цели, действительно являются более широкими и в этом смысле более общими понятиями по отношению к задачам. Однако по сфере действия задачи правильного и своевременного рассмотрения дела являются такими же общими, как и конечные цели судопроизводства, поскольку действуют на протяжении всего процесса.
С учетом структуры гражданского процесса и определяющих ее положений гражданского процессуального права требует уточнения и характеристика процессуальной задачи как ближайшей процессуальной цели.
Любое производство в судах первой, второй, надзорной инстанций, по вновь открывшимся обстоятельствам, при исполнении судебных постановлений характеризуется законченным рядом процессуальных действий в рамках единого гражданского процесса, позволяющих рассматривать его как совокупность ряда относительно самостоятельных правоприменительных циклов. В нормах гражданского процессуального права правоприменительные циклы имеют название соответствующих производств.
В свою очередь, каждый правоприменительный цикл состоит из стадий: возбуждения, подготовки, рассмотрения дела (вопроса). В отличие от стадий циклы не имеют строгого чередования. Может иметь место и лишь один из них, например рассмотрение дела в суде первой инстанции. Стадии же обязательны по всем делам .
См.: Осипов Ю.К. Элементы и стадии применения норм советского гражданского процессуального права // Проблемы применения норм гражданского процессуального права. Свердловск, 1976. С. 43 — 44.
Как уже указывалось, любое процессуальное действие не может не иметь цели. Поэтому прав Н.Т. Арапов, когда утверждает, что сформулированные в ст. 2 ГПК общие задачи и цели находят свое специфическое проявление в отдельных стадиях процесса. Однако при этом он исходит из традиционных представлений о структуре гражданского процесса, согласно которым процесс состоит лишь из стадий, где стадия есть совокупность процессуальных действий (отношений), объединенных ближайшей процессуальной целью . В результате реально складывающаяся при рассмотрении конкретных дел сложная структура гражданского процесса необоснованно упрощается путем включения в систему разнопорядковых элементов; при этом получается, что производство в суде первой инстанции состоит из трех стадий, а другие виды производств сами представляют соответствующую стадию.
Арапов Н.Т. Проблемы теории и практики правосудия по гражданским делам. Л., 1984. С. 22 — 23.
Приведенное здесь суждение требует уточнения и потому, что общие целевые установки гражданского судопроизводства находят свое специфическое проявление не только в процессуальных циклах и стадиях, но и в отдельных институтах и даже при совершении отдельных процессуальных действий.
Таким образом, сложная структура процесса, стадийность каждого производства, последовательность процессуальных действий участников рассмотрения дела объективно требуют для характеристики целевых установок гражданского судопроизводства выделения общих и частных, конечных и промежуточных целей. В промежуточных целях возможно выделение ближайшей процессуальной цели, но она будет своей для каждого процессуального действия, института, стадии, цикла.
Названные в ст. 2 ГПК общие процессуальные цели являются конечными целями, которые остаются неизменными на протяжении всего процесса. Они достигаются путем выполнения общих задач гражданского судопроизводства, также действующих от момента возбуждения дела до исполнения судебного постановления как требования правильного и своевременного совершения каждого процессуального действия или определенной совокупности процессуальных действий.
Гражданское процессуальное право ориентирует суд и других участников рассмотрения дела на самый оптимальный вариант, который предусматривает, что при нормальном развитии процесса конечные цели гражданского судопроизводства будут достигнуты уже в суде первой инстанции. В действительности так и происходит по абсолютному большинству гражданских дел. Лишь аномальное развитие процесса требует производств по пересмотру судебных постановлений, не всегда требуется и их принудительное исполнение. Поэтому общие задачи гражданского судопроизводства и сформулированы как требования правильного и своевременного рассмотрения и разрешения дела.
По своей сути названные общие задачи представляют собой для процесса в целом частные промежуточные цели, которые по отношению к конечным целям гражданского судопроизводства в силу такой же их общности являются ближайшими целями.
Общие задачи и цели конкретизируются на каждом этапе движения дела, но выполнение конкретных специфических задач в каждой стадии правоприменительного цикла является в конечном счете средством достижения общих задач и целей. Поэтому то, что в одной стадии выступает в качестве задачи, в другой является промежуточной целью, на что иногда прямо указывается в законе. Например, обеспечение выполнения общих задач гражданского судопроизводства по правильному и своевременному рассмотрению дела в ст. 141 ГПК названо целью подготовки дела к судебному разбирательству.
Основываясь на буквальном истолковании соответствующих понятий, И.М. Зайцев полагает, что рассмотрение и разрешение гражданских дел не охватывает всю процессуальную деятельность, не отражает ее конечную цель, и предлагает задачу гражданского судопроизводства определить как осуществление правосудия по гражданским делам .
См.: Зайцев И.М. Указ. соч. С. 14.
Не повторяя аргументов в обоснование того, что общие задачи распространяются на всю процессуальную деятельность от момента возбуждения дела до исполнения судебного постановления, следует особо возразить по поводу замечания о необходимости отражения в задачах конечных целей судопроизводства.
Как уже указывалось, сформулированные в ст. 2 ГПК общие задачи выступают как частные промежуточные цели и сами по себе не должны отражать конечные цели судопроизводства, являясь средством их достижения. Из содержания названной нормы ГПК прямо вытекает, что правильное и своевременное рассмотрение дела нужно не само по себе, а для достижения соответствующих целей, в частности для защиты прав и охраняемых законом интересов.
Нельзя согласиться и с предложением определять задачу судопроизводства как осуществление правосудия по гражданским делам.
Достижение целей судопроизводства действительно обеспечивается правосудием, что нашло отражение и в ст. 18 Конституции РФ. Однако осуществление правосудия — это исключительная компетенция суда, который является главным, но не единственным участником рассмотрения дела. Поведение же других субъектов процесса также не может не влиять на реализацию целевых установок гражданского судопроизводства.
Гражданским процессуальным законодательством целевые установки сформулированы в виде задач и целей, адресованных прежде всего суду как органу правосудия, осуществляющему руководящую роль в процессе. Однако это вовсе не означает, что другие участники рассмотрения дела не имеют собственных целевых установок и свободны от реализации закрепленных в законе задач и целей.
Являясь разновидностью сознательной волевой деятельности человека, процессуальная деятельность всех субъектов не может не иметь цели. При этом процессуальные права и обязанности всех участников рассмотрения дела сформулированы в законодательстве таким образом, чтобы в условиях состязательного процесса способствовать достижению в конечном счете общих задач и целей гражданского судопроизводства.
Занимая в процессе особое положение, суд выполняет в нем руководящую, решающую и контролирующую роль. Он организует и направляет процессуальную деятельность других субъектов таким образом, чтобы в максимальной степени способствовать осуществлению их прав и обязанностей, а значит, и реализации целевых установок судопроизводства.
На реализацию целевых установок гражданского судопроизводства ординарными участниками процесса направлено и требование ст. 30 ГПК о том, что лица, участвующие в деле, обязаны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им правами.
Общие задачи гражданского судопроизводства, содержащие требования правильного и своевременного рассмотрения дела, тесно взаимосвязаны. Рассмотреть дело правильно — это рассмотреть его в соответствии с требованиями материального и процессуального права, а следовательно, и в сроки, установленные законом.
Верное по существу судебное постановление, но вынесенное с нарушением процессуальных сроков, нельзя в полной мере считать правильным, поскольку при этом нарушаются требования закона, устанавливающего соответствующие сроки. Волокита по гражданским делам существенно снижает эффективность судебной защиты и затрудняет достижение целей судопроизводства.
Не имеет какой-либо ценности и своевременное, но неправильное рассмотрение дела по существу. Даже в случае пересмотра судебного постановления по такому делу и исправления судебной ошибки отрицательные последствия ее для достижения целей гражданского судопроизводства очевидны.
В идеале правильность рассмотрения гражданского дела предполагает точное соблюдение норм процессуального права (полное соответствие постановления суда нормам материального права. Столь очевидное утверждение тем не менее требует определенных уточнений.
Прежде всего в соответствии с процессуальным законодательством не любое нарушение норм права влечет отмену судебного постановления вышестоящим судом, в связи с чем возможно выделение правильности рассмотрения и разрешения дела по существу. Например, согласно ст. 306 ГПК не может быть отменено правильное по существу решение суда по одним лишь формальным соображениям.
Кроме того, рассмотрение дела может завершиться на таком этапе, когда применение норм материального права вообще не потребуется, в связи с чем от этого фактора не будет зависеть правильность рассмотрения дела. Например, в случае прекращения производства по делу ввиду отказа истца от иска.
Полное и точное соблюдение требований права в процессе рассмотрения гражданского дела соответствует понятию законности в гражданском судопроизводстве . Однако здесь следует сделать специальную оговорку, связанную с тем, что иногда под законностью понимается лишь строгое и точное соблюдение требований тех или иных законов, других нормативных актов, наделенных уполномоченными на то органами принудительной силой для неопределенного круга лиц.
См.: Зайцев И.М. Указ. соч. С. 14.
Не вдаваясь подробно в анализ соотношения права и закона, с учетом реальных трудностей судебной практики следует лишь отметить, что право и закон далеко не всегда совпадают и только правовой закон в состоянии адекватно выражать право .
См.: Нерсесянц В.С. Философия права. М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1997. С. 35 — 39.
В гражданском судопроизводстве данное обстоятельство стало вполне очевидным после наделения судебной системы России функциями реального контроля за другими ветвями власти, утверждения конституционного принципа неограниченного права на судебную защиту, перехода судебной практики по гражданским делам (особенно после принятия Конституции РФ 1993 г.) от легистского правопонимания к юридическому.
Тем не менее такой переход к иному типу правопонимания, имеющий огромное позитивное значение для судебной защиты прав и свобод граждан и организаций, в теории гражданского процесса и судебной практике должным образом не осознан. Игнорирование различия между правом и неправовым законом при рассмотрении и разрешении гражданских дел нередко препятствует достижению конечных целей гражданского судопроизводства, с чем связано значительное количество судебных ошибок.
Рассмотрение дела в соответствии с требованиями права означает и справедливое его рассмотрение. Поэтому сформулированная в ст. 2 ГПК задача правильного рассмотрения дела как более широкое понятие включает в себя и требование справедливости гражданского судопроизводства. В связи с этим нет необходимости специально формулировать в процессуальном законодательстве требование справедливости в качестве самостоятельной целевой установки, как это предлагают некоторые юристы .
См.: Зайцев И.М. Указ. соч. С. 17 — 18.
Раздающиеся призывы к судам обеспечить при рассмотрении дел справедливость вообще, судить прежде всего по совести связаны с тем, что справедливость — категория не только правовая, но и нравственная, политическая, религиозная и т.п. Причем представления о справедливости у разных людей могут отличаться, что особенно наглядно проявляется в судопроизводстве у сторон с противоположными интересами.
Иногда встречаются суждения, что решение может быть правовым, но несправедливым, и наоборот. Однако такая постановка вопроса возможна лишь при легистском правопонимании, когда неотъемлемой частью права признается любая норма, изданная или санкционированная государством. Если же к праву относить только те законы и иные нормативные акты, которые соответствуют принципам, смыслу и содержанию права как общеобязательной формы равенства, свободы и справедливости, то такая постановка вопроса лишена какого-либо смысла, поскольку справедливость здесь является внутренним свойством права .
См.: Нерсесянц В.С. Указ. соч. С. 28 — 31.
Иными словами, при юридическом правопонимании несправедливость является проблемой не права, а неправового закона, который не должен законодателем приниматься, а судом — применяться .
См.: Жуйков В.М. Теоретические и практические проблемы конституционного права на судебную защиту: Автореф. дисс. докт. юрид. наук. М., 1997. С. 29.
Основанием для такого правопонимания служат положения действующей Конституции РФ о ее высшей юридической силе и прямом действии, о включении в правовую систему России в качестве ее составной части общепризнанных принципов и норм международного права, о неотчуждаемости и принадлежности каждому от рождения основных прав и свобод, о непосредственном действии прав и свобод человека и гражданина, об их определяющем значении для смысла, содержания и применения законов, о запрете издавать законы, отменяющие, умаляющие права и свободы человека и гражданина или неоправданно их ограничивающие, о всеобщем равенстве перед законом и судом и др.
Все это имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение, поскольку правосудие по гражданским делам должно обеспечивать именно правовую, а не какую-либо иную справедливость .
См.: Боннер А.Т. Законность и справедливость в правоприменительной деятельности. М.: Российское право. 1992. С. 82.
Что касается нравственных идеалов, общепризнанных требований морали, то они, как правило, находят отражение в законодательстве, но именно с позиции правовой всеобщности и равного распространения общеобязательных правил на все субъекты правоотношений, обладающих определенными признаками.
Задача правильного (то есть в соответствии с требованиями права) рассмотрения дела включает в себя и требования разумности и целесообразности. Являясь исключительным и высокоэффективным социальным регулятором, право по определению должно быть не только справедливым, но также разумным и целесообразным, направленным на наиболее оптимальную организацию жизни общества. Неразумным и нецелесообразным может быть неправовой закон, но не право.
Представления о разумности и целесообразности, как и представления о справедливости, субъективны. И здесь объективным критерием выступает право, причем не столько текстуальный смысл закона, подлежащего применению к конкретному правоотношению, сколько принципы, смысл и содержание самого права.
Все это в судебной практике по рассмотрению гражданских дел не может не вызывать серьезных трудностей, связанных прежде всего с тем, что справедливость, разумность и целесообразность как правовые явления вытекают из объективных требований права, но при толковании юридической нормы судья не может не исходить из своего правосознания, в том числе и из субъективных представлений о содержании названных категорий.
Иными словами, субъективные представления судьи о справедливости, разумности и целесообразности для него самого не могут не выступать в качестве личных критериев при уяснении смысла и содержания правовой нормы. При этом ситуация часто усложняется несовершенством законодательства, необходимостью различать правовой и неправовой закон.
Применяемое при разрешении гражданских дел материальное и процессуальное законодательство иногда прямо предусматривает учет требований справедливости, разумности и целесообразности, оставляя решение отдельных вопросов в рамках правового регулирования на усмотрение суда (например, ст. 91, 92 и 128 ГПК).
Названными критериями законодатель обязывает пользоваться при преодолении пробелов в правовом регулировании гражданских прав и обязанностей (ч. 2 ст. 6 ГК РФ). Нередко нормы права без прямой ссылки на требования справедливости, разумности и целесообразности позволяют суду решать некоторые вопросы в порядке индивидуального поднормативного регулирования (например, ч. 2 ст. 1101 ГК РФ, содержащая правила определения судом размера компенсации морального вреда).
Во всех приведенных случаях судьи учитывают требования справедливости, разумности и целесообразности не произвольно, а исходя из конкретных обстоятельств дела, а также принципов, смысла и содержания права. При этом их субъективные представления о праве должны быть адекватны самому праву.
Иногда право с учетом внутренне присущих ему свойств справедливости, разумности и целесообразности учитывает фактическое неравенство субъектов правоотношений и допускает отступление от общих правил для определенных их категорий, имея в виду достижение конечных целей гражданского судопроизводства, прежде всего защиты прав и охраняемых законом интересов. Характерной в этом смысле является ст. 80 ГПК, регулирующая вопросы освобождения от уплаты судебных расходов.
Несомненно, главной из конечных целей гражданского судопроизводства является защита прав и свобод и охраняемых законом интересов граждан и организаций. Именно для этого, собственно, и предусмотрено конституционное право на судебную защиту, и подавляющее большинство гражданских дел в судах возбуждается по заявлению лиц, обращающихся за защитой своих прав, либо по заявлению лиц, обращающихся в предусмотренных законом случаях за защитой прав других лиц.
В основе такого обращения должно находиться действительно нарушенное или оспариваемое субъективное право. Только в этом случае целевые установки лиц, обращающихся за судебной защитой, могут быть адекватны целевым установкам, закрепленным в гражданском процессуальном законодательстве.
Согласно судебной статистике ежегодно более 90% исков судами общей юрисдикции удовлетворяется. Следовательно, по абсолютному большинству гражданских дел в суд обращаются лица за защитой нарушенного или неправомерно оспариваемого субъективного права.
Вместе с тем для обращения за судебной защитой необязательно наличие субъективного права на предмет спора, поскольку данное обстоятельство может быть установлено лишь после рассмотрения дела по существу и не относиться к числу установленных гражданским процессуальным законодательством необходимых предпосылок для возбуждения гражданского дела. Даже при очевидности отсутствия такого права судья не вправе отказать в принятии заявления по данному основанию. Поэтому целевые установки лиц, обращающихся за судебной защитой, могут и противоречить целевым установкам, объективированным в нормах гражданского процессуального права. Такое несовпадение целей и задач может происходить в силу заблуждения, а иногда и сознательного намерения ущемить права и охраняемые законом интересы других лиц, добиться неправомерного удовлетворения необоснованных притязаний.
С учетом высокой удовлетворяемости заявленных в суд требований, практики принудительного исполнения судебных решений можно сделать вывод о том, что целевые установки ответной стороны, как правило, не совпадают с целевыми установками, сформулированными гражданским процессуальным законодательством.
Целевые установки судей также могут не совпадать с объективно выраженными в праве целевыми установками гражданского судопроизводства, с чем связана проблема судебной ошибки, а иногда и злоупотреблений в сфере правосудия по гражданским делам.
Большое значение имеет и цель охраны государственных и общественных интересов, тесно связанная с целью защиты прав, свобод и интересов граждан и организаций. Их взаимосвязь выражается в том, что по многим категориям дел требования о защите прав, свобод и интересов граждан и организаций непосредственно затрагивают государственные и общественные интересы. Прежде всего это касается дел, где само государство выступает в качестве субъекта спорных отношений.
Разумеется, по таким делам интересы органа, представляющего государство, не совпадают с интересами другой стороны. Однако при любом исходе дела в случае вынесения законного и обоснованного решения и его исполнения всегда достигается цель охраны государственных и общественных интересов.
Согласно Конституции Россия — демократическое правовое государство, в котором человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Их признание, соблюдение и защита — обязанность государства, именно права и свободы человека и гражданина определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность органов государства. Поэтому государство и общество заинтересованы в том, чтобы нарушенные права, свободы и охраняемые законом интересы были защищены судом независимо от того, кто является их нарушителем. Состоявшееся решение против государства лишь означает, что его представители неадекватно выражали государственные интересы.
Непосредственно касаются государственных и общественных интересов и дела (независимо от субъекта обращения в суд и указания в заявлении на такие интересы), когда оспариваются нормативные акты, а также другие дела, решения по которым затрагивают права, свободы и интересы неопределенного круга лиц.
Более того, самое обычное гражданское дело так или иначе не может не затрагивать государственных и общественных интересов, поскольку и здесь осуществляется правосудие, а судебная практика и по таким делам отражает состояние законности и правопорядка в стране.
По этим же причинам тесно связаны с названными основными конечными целями и факультативные конечные цели гражданского судопроизводства. Содержание целей укрепления законности и правопорядка, предупреждения правонарушений, достижение которых осуществляется одновременно и в зависимости от достижения основных целей гражданского судопроизводства, достаточно очевидно и не требует специального подробного рассмотрения. С учетом направленности настоящей статьи здесь нет необходимости дополнительно останавливаться на соотношении понятий законности и правопорядка с понятиями закона и права, хотя сама эта проблема весьма актуальна.
Целевые установки пронизывают всю структуру гражданского процессуального права и процессуальной деятельности суда и других участников рассмотрения гражданского дела. Выступая в качестве побуждающего, организующего и направляющего начала в правотворческой и правоприменительной деятельности в сфере правосудия по гражданским делам, они играют важную роль в механизме гражданского процессуального регулирования.
Источник
