Эволюция гульфика на мужских брюках
Слово «гульфик» имеет голландское происхождение. На голландском gulp – это карман в штанах, предназначавшийся для того, чтобы прятать в него мужской детородный орган.
Гульфик в средневековье
История появления гульфика теряется где-то в средневековье среди многочисленных рыцарских замков, понастроенных в те далёкие времена по всей Европе. В то неспокойное время знатные воины, то есть рыцари, перед боем облачались в тяжёлые доспехи, одной из деталей которых была металлическая пластинка, предназначавшаяся для того, чтобы прикрывать мужское достоинство в пылу сражения. Доподлинно неизвестно, как называлась эта деталь доспехов, но, судя по всему, она и явилась прародительницей того самого гульфика, появившегося несколько позже.
Гульфик перекочевал с рыцарского доспеха на гражданское мужское платье и стал неотъемлемой его частью. Он был призван выполнять почти интимную функцию и по логике современного человека должен был быть незаметен, но у средневековых дворян, судя по всему, логика была совершенно другая, и потому всяческими способами к нему старались привлечь внимание.
Гульфик часто изготавливали внушительных размеров, гораздо больше, чем это требовалось на самом деле для скрытия органа его владельца (как тут не подумать о комплексе неполноценности). Его украшали вышивкой, драгоценными камнями, демонстрируя своё богатство и вероятно рассчитывая на пристальное к нему внимание со стороны дам. Говорят, что особенную слабость к украшению этой детали туалета питал король Генрих VIII, у которого гульфиков было великое множество.
С появлением огнестрельного оружия и совершенствованием тактики его применения на полях сражений вместо рыцарской конницы начинают главенствовать плотные массы пехоты, вооруженной пиками и мушкетами. Тяжёлые доспехи из боевого облачения превращаются в украшение дворцовых залов. Но гульфик ещё некоторое время сохранял своё положение одной из самых значимых частей мужского туалета.
Гульфик как деталь одежды в наше время
В ходе долгой эволюции гульфик из отдельного клапана или кармана превратился деталь брюк. В настоящее время это застёжка на молнии или пуговицах, прикрытая клапаном.
Кроме брюк, гульфик в настоящее время присутствует и на мужском белье: трусах, рейтузах, мужских колготках и т.д. В этих изделиях гульфик является своеобразным вертикальным клином, поддерживающим мужской половой орган и обеспечивающим удобство отправления естественных надобностей.
Мужские колготки с гульфиком
Признанным лидером в изготовлении мужского белья является французская фирма HOM, которая в 1968 году запатентовала бельё с гибким гульфиком. А в 1997 году та же компания стала изготавливать бельё с горизонтальным гульфиком. Вертикальный клин был удобен в первую очередь для правшей, левшам же он создавал некоторые трудности при пользовании. Горизонтальное положение гульфика сделало его универсальным для всех.
В настоящее время бельевой гульфик, хоть и скрыт от посторонних глаз, всё же является важной деталью. Он должен обеспечивать комфортное положение мужского полового органа, ведь от этого зависит здоровье мужчины. Именно поэтому гульфики необходимо изготавливать из натуральных материалов, даже если сами трусы полностью синтетические.
Пройдя длительную эволюцию, гульфик как видимая деталь защитного облачения остался разве только у хоккеистов. Это, как известно, спорт настоящих мужчин, и мужское здоровье в хоккее, в динамичной и контактной игре, подвергается серьёзной опасности. В настоящее время гульфик изготавливают удобным, но незаметным. Теперь, если кому и придёт в голову покупать бельё с украшением на гульфике, то это будет не более чем шутка, не выходящая за стены спальни.
Чулки и колготки имеют интересный эффект: растягиваясь, они становятся светлее. Светлые участки визуально увеличивают объём, тёмные уменьшают. Значит, чулки увеличивают контраст объёма ног: широкие участки выглядят ещё шире, а узкие ещё уже. Это заставляет сердце биться чаще.
Источник
Гульфик: история взлета и падения
«Портрет Пьера-Мария Росси», Франческо Пармиджанино, ок. 1535–1539 гг.
В Кембридже заинтересовались эволюцией самого экстравагантного элемента мужского костюма.
Редкий современный любитель живописи не обращал на него внимания. На картинах Пармиджанино или Брейгеля Старшего он принимает настолько экстравагантные формы, что не сразу и осознаешь, — а что, собственно, изображено. Еще сложнее понять исторический контекст, в котором мог появиться такой необычный элемент мужского гардероба. Виктория Миллер из Кембриджского университета решила разобраться с тем, как и откуда гульфик появился, какой след он оставил в литературе и живописи, и почему так быстро исчез под веяниями новых мод. Поскольку диссертация Миллер пока доступна только в виде пересказа ее доклада на сайте университета, мы решили просто его перевести.
***
Хотя гульфик в моде был недолго, он оставил заметный след в изобразительном искусстве, литературе и, совсем недавно, в телемелодраме. Виктория Миллер, аспирант Кембриджского университета, сфокусировалась на этом претензиозном мужском аксессуаре и выработала новые идеи по поводу становления и заката этого символа мужественности.
В пьесе елизаветинской эпохи «Wily Beguiled» (что можно вольно перевести как «Коварный обманут»), персонаж по имени Уилл Крикет хвастается, что женщины находят его привлекательным, потому что у него «приятное лицо, хорошая борода, миловидное тело и пьянящий гульфик». Про гульфик говорилось много интересных вещей, не в последнюю очередь благодаря телепостановке «Wolf Hall» Хилари Мантел. Объясняя преднамеренное уменьшение гульфика Томаса Кромвеля в постановке, актер Марк Райланс сослался на то, что современные аудитории, особенно в Америке, «могут не знать, что это вообще такое там внизу».
Пять веков назад гульфик был обязательной частью мужского платья, которая одновременно прикрывала и привлекала внимание к той части тела, о которой нельзя было упоминать в обществе. В 1580-х Мишель де Монтень писал, что гульфик – «это пустая и бесполезная модель того члена тела, который не имеет даже приличного наименования, но которой, тем не менее, мы бравируем на публике».
Изображение: Питер Брейгель Старший, 1566 г. / Wikimedia Commons
На конференции [которая прошла в Кембриджском университете] 30 апреля Виктория Миллер, аспирант на факультете истории, предложила новый взгляд на популярность этого мужского аксессуара, отдельно исследовав его упоминания в европейской литературе и появление на исторических портретах и гравюрах.
Диссертация Миллер изучает милитаристкое влияние на гражданское мужское платье в Италии и Германии XVI века, и гульфик – главный компонент ее исследования. На конференции по истории и полу она предложила новое объяснение его удивительно быстрому закату в последней четверти века, когда он превратился в жалкое подобие своей прежней формы и к 1600 году не исчез вовсе.
Мода может быть описана в терминах подъема и спада, а также смещения фокуса с одной части тела на другую. Исторический консенсус во взгляде на происхождение гульфика состоит в том, что он был призван заполнить нишу и, по крайней мере сначала, оберегать мужскую скромность. С этого и началась история гульфика как отдельного модного аксессуара (в английском — codpiese; «cod» — одновременно треска, стручок и сленговое обозначение мошонки).
«Портрет Генриха VIII», Ганс Гольбейн младший, 1537-1547 гг.
В XV веке одежда мужчин состояла из двубортного дублета или туники (надеваемой на верхнюю часть тела), брюк, мантии или плаща. Брюки (плундры) состояли из двух раздельных шерстяных или льняных штанин, каждая из которых прикреплялась к двубортному дублету. По мере того, как дублет становился короче, длина мантии также сокращалась, постепенно выступающие части тела джентльмена становились видны под его одеждами.
«Неудивительно, что такая откровенность была не всем по вкусу. Моралисты очень быстро начали осуждать ее» — говорит Миллер. В своей проповеди 1429 года Бернард Сиенский осуждал родителей, которые одевали своих сыновей в «дублет, который доходит лишь до пупа [и] чулки с небольшим куском впереди и одним позади, так что они показывают много плоти содомитам». В 1463 году в Англии, парламент Эдварда IV сделал обязал мужчин прикрывать «свои сокровенные члены и зады».
Молодой король Англии и Ирландии Эдуард VI
Изображение: Ганс Эворт, ок. 1546 г. / Wikimedia Commons
Изобразительные и литературные свидетельства показывают, что первые гульфики были сделаны из треугольного куска ткани, именовавшегося «braye». Нижний угол треугольника присоединялся к штанам, а остальные углы – к дублету. Этот треугольный платок был заменен дизайном с вкладышами, чтобы держать то, что Монтень называл «наши секретные части».
Маскулинность была очень сильна в Европе XVI века – наряду с концепциями рыцарства, чести и «романтизма». Гульфики очень быстро и самым вульгарным образом были приспособлены для демонстрации маскулинности. Наиболее усложненные версии их дизайна были в этом смысле самыми наглядными — портреты показывают, как гульфик в середине XVI века достиг эпических (почти приапических) размеров. На украшение гульфиков денег не жалели: их изготавливали из дорогих шелковых тканей, украшали драгоценностями или вышивкой. Даже мальчикам предписывалось носить их.
Миллер пишет: «Идеи маскулинности были глубоко взаимосвязаны с представлениями о военной силе. Защитный гульфик был частью костюма немецких и швейцарских наемников. На поле боя бронированный гульфик был как защитным, так и придающим уверенности аксессуаром». В сатирическом тексте Франсуа Рабле один из персонажей говорит, что мужские гениталии нуждаются в защите такой же надежной («belles et fortes braguettes naturelles»), какой природа снабдила семена и орехи.
До нас дошло не много гульфиков. Редкие «выжившие» включают металлические версии, предназначенные для ношения с доспехами (гульфик Генриха VIII можно увидеть в Лондонском Тауэере) и нарядные шерстяные и бархатные гульфики Сванте Стенссона Стуре (был губернатором Эстонии во время Ливонской войны) и его двух сыновей в соборе города Уппсала. 
Историки костюмов долгой время полагали, что гульфик вышел из употребления в связи с модой на женственность, которая стала распространяться при Французском и Английском дворе. Открытые круглые плиссированные воротники и галифе сместили фокус внимания на лицо и бедра. «По портретам Николаса Хилларда и других художников становится понятно, что в конце XVI века – начале XVII мода взяла другое направление», — говорит Миллер.
Но мода сложнее и тоньше, чем мы думаем. Проведя тщательное исследование исторических источников, Миллер обнаружила третью, прежде никем не замеченную стадию эволюции гульфика. Во время последней четверти XVI века гульфик сместился ниже, уменьшился в размерах и был затем окончательно вытеснен возникновением нового тренда, известного как «стручковый живот».
«Это был особый дублет, в котором тщательная набивка позволяла достичь округлого, сужающегося книзу силуэта, напоминающего переспевший стручок гороха, готовый лопнуть в любую минуту», — говорит она.
«Обе детали костюма конкурировали за одну и ту же анатомическую «недвижимость» —гульфику пришлось потесниться, чтобы разместить стручковый дублет. Новые, гораздо более скромные версии гульфиков часто были скрыты под волнами штанов с каждой из сторон. Даже в северных странах, где гульфики украшались сильнее всего, эта поздняя версия была относительно скрытой».
«Портрет дона Карлоса», Алонсо Санчес Коэльо, ок. 1558 г.
Металлические гульфики, XVI век
Исследование Миллер позволяет предположить, что «стручок» был не менее маскулинным символом, чем гульфик. Они часто встречаются вместе и сравниваются в предыдущих современных текстах. «Стручок был мощным сексуальным символом, связанным с мужскими генаталиями. Более того, гороховое поле было удобным местом для сексуальных утех, а фраза «чистить горох» употреблялась в качестве эвфемизма для полового акта. В пьесе «Непослушный ребенок», написанной Томасом Инделендом в 1570 году, герой, не расслышав собеседника, возмущенно восклицает «…with my madame laye in the peeas?», то есть «… с моей дамой возлежал в горохе?» (что фонетически близко к «laye in peace» — «покойся с миром»).
«Исследование дизайна платков в «The Fayre Mayde of the Exchange» (1607) Томаса Хейвуда историком Джуаной Грин показывает, что мотив стручка был не просто символом мужской силы, но также мог представлять символ помолвки, брака и плодовитости. Интересно, что оба стиля несут в себе сильную сексуальную коннотацию. Но не менее интересно изучить их отличия друг от друга — и как по-разному они «прочитывались» современниками». 
Экстравагантные стручковые дублеты стали, как и гульфики, объектом насмешек. В стихотворении 1580 года кембриджский ученый Гебрией Харви с пренебрежением высказывается о «толстопузых стручковых дублетах». В те же годы моралист Джордж Стаббс писал: «какая может быть привлекательность в этих дублетах, которые выпячиваясь выступают за живот не менее, а возможно и более, чем мужские гульфики».
Около 30 лет спустя Роберт Хеймен писал в своем поэтическом произведении «Две грязных моды»:
Of all fond fashion, that were worne by Men.
These two (I hope) will ne’r be worne againe:
Great Codpist Doublets, and great Codpist britch,
At seuerall times worne both by meane and rich.
These two had beene, had they beene worn together,
Like two Fooles, pointing, mocking each the other.
***
(Из всего, что носили мужчины/ Эти двое никогда (надеюсь) не будут носиться вновь/ Огромные стручковые дублеты и безразмерные гульфики,/ Неоднократко надеваемые злодеями и богачами/ Эти двое, когда они вместе,/ Напоминают двух дураков, высмеивающих друг друга).
В исторической литературе есть множество примеров того, как трепетно мужчины защищают свою маскулинность — особенно, когда речь заходит о размере. В манускрипте XV века «Detti Piacevoli», например, присутствует следующая шутка: «Даму спросили, какого размера пенисы предпочитают женщины — маленькие, средние или большие. Она ответила, что средние — самые лучшие. Когда же у нее уточнили причину, ответом было «Потому что больших не бывает».
Мода — это всегда способ коммуникации. «Мы используем одежду для создания внешнего образа образа того, как мы видим себя сами. Вещи, которые мы на себя надеваем, наполнены сложными культурными посланиями», — говорит Миллер. «Для меня самым интересным в мужской моде XVI века стало то, как в ней отразилось всё, что казалось важным мужчинам в то время — их озабоченность собственность маскулинностью, военной и половой силой».
«Портрет Карла V с его собакой», Тициан, 1532-33 гг.
Источник
