«Следовало бы поощрить революцию тотчас»
Как собирались ликвидировать враждебное окружение советской России
Среди многих способов прорыва кольца врагов в первые годы советской власти всерьез обсуждался и экспорт революции. При этом Лениным рассматривались разнообразные варианты — от создания и финансирования готовящих революцию партий до советизации стран, занятых Красной армией.
Руководители Коминтерна считали европейских коммунистов наивными в делах денежных, но хорошо подкованными в конспирации и методах подготовки революции
Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
Из записки секретаря Исполкома Коминтерна Я. А. Берзина председателю Исполкома Г. Е. Зиновьеву, 28 августа 1919 года
Переговорив с Владимиром Ильичем, мы пришли к заключению, что 5 млн мало, что нужно увеличить отправляемую сумму до 20 млн франков (прибл. 1 млн ф. стерл.). Соберут ли сразу такую сумму, неизвестно. Сегодня Елена Дмитриевна (Стасова, секретарь ЦК РКП(б).— «История» ) поедет в Питер и привезет Вам деньги и ценности.
Необходимо написать Hoglund`у (один из руководителей Компартии Швеции.— «История» ), как они должны распределить полученные деньги. Известную часть (скажем, половину) нужно сохранить как запасной фонд, остальные — немедленно распределить между коммунистическими и лево-социалистическими группами Зап. Евр. и Америки, причем спартаковцам нужно дать сразу же крупную сумму (несколько миллионов) (они давно просят, мы не могли отослать гл. обр. из-за волокиты, с которой связано получение кредитов из ЦК).
Вообще, нам крайне необходим за границей известный центр, который проводил бы в жизнь наши решения (напр., наши циркулярные письма), распространял бы наши издания, распределял бы средства, поддерживал бы связи между всеми примыкающими организациями. Кому поручить это дело? Hoglund и все проч. скандинавцы мямли, люди без энергии и инициативы, но временно придется все-таки действовать именно через них.
Во всяком случае, напишите письмо Hoglund`y с целым рядом практических указаний. Они же люди наивные, нужно, напр., подучить их, чтобы ценности реализовывали в различных странах, а не в своей только столице, чтобы фонд хранили в разных местах, притом у благонадежных лиц, а не у себя и проч. и проч.
Из шифровки В. И. Ленина И. В. Сталину, 7 марта 1920 года
Только что прочел телеграмму главкома, которая была послана Вам вчера ночью тотчас же по получении Ваших соображений и в ответ на эти соображения. Нахожу, что главком вполне прав, что операцию на Крым нельзя затягивать и что польская 52 (дивизия.— «История» ) необходима на Запфронте. Только что пришло известие из Германии, что в Берлине идет бой и спартаковцы завладели частью города. Кто победит, неизвестно, но для нас необходимо максимально ускорить овладение Крымом, чтоб иметь вполне свободные руки, ибо гражданская война в Германии может заставить нас двинуться на Запад на помощь коммунистам.
Из телеграммы В. И. Ленина И. С. Уншлихту о наступлении на Польшу, 15 июля 1920 года
Сообщите Вашу и других польских товарищей оценку такой тактики.
. 3. Мы входим в собственно Польшу лишь на кратчайший срок, чтобы вооружить рабочих, уходим оттуда тотчас.
4. Считаете ли Вы вероятным и как скоро советский переворот в Польше.
Из шифровки В. И. Ленина И. В. Сталину, 23 июля 1920 года
Положение в Коминтерне превосходное. Зиновьев, Бухарин, а также и я думаем, что следовало бы поощрить революцию тотчас в Италии. Мое личное мнение, что для этого надо советизировать Венгрию, а может быть, также Чехию и Румынию. Надо обдумать внимательно. Сообщите ваше подробное заключение.
Источник
«Будет скоро в нашей власти весь огромный шар земной!» (история Коминтерна)
С детства советским гражданам рассказывали, что Советский Союз с самой «октябрьской революции» жил в «империалистическом окружении», которое только и мечтало о том, чтобы уничтожить «первое в мире государство трудящихся». А сам СССР «боролся за мир во всём мире», за «мирное сосуществование» и т.д.
Однако с 1919 по 1943 г. существовал Коммунистический Интернационал – всемирная марксистско-ленинская партия, руководящие органы которой находились в Москве и контролировались верхушкой ВКП(б). В его программе открыто указывалась цель: установление советской власти во всём мире. Говоря проще, целью Коминтерна была агрессия против всех стран мира, не входивших в состав СССР для того, что насильственно включить их в этот состав.
«Империалистическое окружение» до начала Второй Мировой войны не представляло опасности для Советского Союза – оно не имело для агрессии ни сил, ни средств, ни желания. Не существует никаких документов, подтверждающих агрессивные замыслы против СССР хотя бы одной страны до 1939 г.
В то же время для СССР агрессия была смыслом существования. Началась она сразу после советского переворота в России. Уже в январе 1918 г. ленинская клика, заявившая о признании независимости Финляндии и Украины, развязывает войны против этих стран. В 1919 г. на Украине была сформирована армия для прорыва в Венгрию, где в то время у власти стояли коммунисты, и только антисоветское восстание этой армии спасло Венгрию от красного нашествия.
Мировое господство – цель, о которой большевики говорили открыто. Припев к гимну Коминтерна, написанному в 1928 г. Хансом Эйслером, звучал так: «Наш лозунг – Всемирный Советский Союз!» (немецкий оригинал: Uns hat nicht das Wüten der Weßen geschreckt!). Этого не скрывали и советские поэты. Так, А.Безыменский писал в 1935 г.:
Будет скоро в нашей власти
Весь огромный шар земной.
Станет он страною счастья,
Став советскою страной.
Вторил ему и Павел Коган, мечтавший в 1941 г.:
Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.
«Империалистическая великодержавная политика, с самого начала свойственная Советскому государству, незаметно для общественности обрела и видимое внешнее выражение, а именно в государственном гербе СССР, сохранявшемся вплоть до 1991 г. На изображении этого герба серп и молот, обрамлённые подстрекательским лозунгом на многих языках: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», угрожающе и грубо обременяют весь земной шар. Здесь столь впечатляюще проявляется провозглашенная со всей ясностью как Лениным, так и Сталиным цель мирового господства коммунистической советской власти или, как они это называли, «победы социализма во всем мире». … «Победа коммунистической революции во всех странах неизбежна, – объявил он [Ленин – прим. авт.] уже 6 марта 1920 г. – В не столь отдалённом будущем эта победа будет обеспечена» (И.Гоффман «Сталинская истребительная война (1941-45 гг.)», гл. I).
Ленин в августе 1920 г. вдохновенно писал: «Положение в Коминтерне превосходное. Зиновьев, Бухарин, а также и я думаем, что следовало бы поощрить революцию тотчас в Италии. Мое личное мнение, что для этого надо советизировать Венгрию, а может, также Чехию и Румынию. Надо обдумать внимательно. »
Выступая по поводу первой годовщины Коминтерна, Ленин заявил: «Можно ручаться, что победа коммунистической революции во всех странах неминуема. Победа Коммунистического Интернационала во всем мире и в срок не чрезмерно далекий – эта победа обеспечена.» А 2-й конгресс Коминтерна в 1920 году заявил в своем Манифесте: «Гражданская война во всем мире поставлена в порядок дня. Знаменем ее является Советская власть».
Что же это за могущественную организацию создали большевики? Ларчик открывался просто: они дали новый мощный импульс, можно сказать, удесятерили силы ОГПУ (в дальнейшем — НКВД, КГБ) и ГРУ – главного разведывательного управления Красной Армии. Именно к этим двум всесильным органам примкнул еще и Коминтерн, расширив тем самым поле международной деятельности ОГПУ и ГРУ во много раз… Теперь этим занимались не только тысячи советских агентов, но и десятки тысяч боевиков Коминтерна, причем и те, и другие действовали сообща, под единым московским руководством» (В.Николаев «Красное самоубийство», интернет-версия).
В 1920 г., во время советско-польской войны, газета «Правда» писала:
«Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару.
На штыках понесем счастье
и мир трудящемуся человечеству.
К решительным битвам, к громозвучным победам!» («Правда», № 99, 9 мая 1920 г.).
Для руководства советской агрессией в Москве 2-6 марта 1919 г. создаётся Коммунистический интернационал (III Интернационал), объединивший марксистско-ленинские партии. На I (Учредительном) конгрессе Коминтерна формируется Исполнительный Комитет (ИККИ); ИККИ избрал Бюро, председателем которого стал Г.Зиновьев. В 1920 г. II конгресс Коминтерна принял Устав, в котором говорилось, что Коминтерн «должен действительно и фактически представлять собой единую всемирную коммунистическую партию, отдельными секциями которой являются партии, действующие в каждой стране», и «обязуется всеми силами поддерживать каждую советскую республику, где бы она ни создавалась».
О том, что Коминтерн был частью силовых структур советской власти, свидетельствует обращение Академии Генерального Штаба РККА к делегатам II конгресса КИ: «Мы с восторгом приветствуем в вашем лице Мировой Генеральный штаб революционной победы. Мы видим в Коммунистическом Интернационале нашего непосредственного вождя и руководителя, ибо наша Красная Армия есть лишь передовой отряд Интернациональной Красной Армии».
«В 1920 г. при Коминтерне была организована Военная школа для подготовки курсантов, которые впоследствии могли бы стать военными организаторами в своих партиях… С 1924 г. началось планомерное обучение функционеров иностранных компартий конспиративным, военным и военно-специальным знаниям и навыкам. Обучение контролировалось Орготделом и Отделом международной связи [ЦК ВКП(б)]» (Дамаскин И.А. Сталин и разведка. — М.: Вече, 2004, с. 17).
«При Коминтерне функционировали еще несколько специальных школ и курсов… Там готовили специалистов по организации вооруженных восстаний, партизанских войн, диверсий, похищений людей и убийств… Один из преподавателей этой «школы», И.Старинов, вспоминает: «В ней, наряду с подготовкой командного состава партизанских сил зарубежных стран, к партизанской войне готовились и такие деятели коммунистического движения, как Вильгельм Пик, Пальмиро Тольятти, Морис Торез, Мате Залка, Александр Завадский и другие. В школе Сверчевского готовили в основном командиров диверсионных групп» (Николаев В. Красное самоубийство, интернет-версия)
Многие лидеры коммунистических партий имели высшие командирские звания в Красной Армии – например, глава Германской компартии Э.Тельман был комдивом РККА. 2-я Черниговская кавдивизия имени Германского пролетариата и 4-я стрелковая Краснознаменная дивизия имени Германского пролетариата были подшефными частями КПГ, их офицеры учили немецкий язык и готовились к боевым действиям в Германии. Над 1-й Запорожской кавдивизией имени Французской компартии шефствовала, соответственно, Французская компартия, над 7-й Самарской кавдивизией имени Английского пролетариата – Компартия Великобритании, над 5-й стрелковой Витебской дивизией имени Чехословацкого пролетариата – Компартия Чехословакии. Шефом 27-й стрелковой Омской дивизии имени Итальянского пролетариата была ИКП, 29-й стрелковой дивизии имени Финляндского пролетариата – Компартия Финляндии, а 6-я кавалерийская Чонгарская дивизия носила имя Норвежской компартии. Командиры всех этих частей учили языки соответствующих стран и готовились к войне на их территориях.
В связи с тем, что Коминтерн полностью зависел от руководства ВКП(б) – а значит, от её конкретных лидеров со всеми их глупостями, настроениями, малограмотностью и самоуверенностью, всемирный коммунистический центр постоянно «колебался вместе с линией партии» — от сумбурного марксизма времён Гражданской войны к идейной сумятице середины 1920-х гг., а от неё – к сталинистскому сектантству 1930-х.
Формально раскол рабочего движения на коммунистов и социал-демократов был связан с признанием или непризнанием ленинских догм о диктатуре пролетариата, но реально главными были нравственные противоречия. Социал-демократы перешли от марксистской догматики к борьбе за свободу, равенство и постоянное улучшение жизни трудящихся. В 1920-е годы на руинах марксизма выросло новое политическое движение, сохранившее название «социал-демократия».
Но и коммунисты тоже были не «истинными» марксистами, а новым политическим течением, отбросившим демократическую и гуманистическую составляющую изначального марксизма. От него они унаследовали только догмы о диктатуре пролетариата, понимавшиеся как диктатура лидеров самих коммунистов, и борьбу с эксплуататорами и империализмом, к которым причислялись все, кто не признавал их лидерства.
Поэтому основой коммунистической идеологии уже в 1920-е гг. стала непримиримая борьба с социал-демократами. Коммунизм выродился в тоталитарную секту, и, к в любой секте такого типа, главной её целью стало изничтожение «еретиков» — социалистов, не признававших их святости, а не борьба с носителями других идеологий (фашистских, либеральных, христианских и т.д.). Поэтому все позднейшие попытки сотрудничества коммунистов с левыми, подобные Народным фронтам второй половины 1930-х гг., ни к чему не привели: движения разделяла не столько идейная, сколько нравственная пропасть.
Влияние коммунистов на рабочее движение после 1922-23 гг. падало. В то время на политическую арену вышли новые силы, выросшие в недрах социалистического движения, но порвавшие и ним и ставшие его непримиримыми врагами – фашисты и нацисты. Их влияние росло, охватывая все европейские страны. Рабочее движение стало переходить под руководство этих сил — коммунисты теряли поддержку класса, который считали своей базой.
Но и в этих условиях коммунисты называли социал-демократов «социал-фашистами» и вели борьбу с ними за влияние на рабочее движение. Коминтерн пытался бороться за советскую власть во всём мире, хотя советский строй уже перестал к тому времени быть привлекательным для трудящихся.
Коммунисты до 1935 г. не оказывали поддержки борьбе социал-демократов с реакцией. Так, в 1922 г. они не поддержали правивший в Болгарии Земледельческий народный союз (БЗНС), проводивший социальные реформы, когда его свергли праве силы. В Германии боевики-коммунисты из «Спартака» дрались с нацистскими штурмовиками отдельно от социал-демократов из «Рейхсбаннера», с которыми они также устраивали столкновения. В Австрии социал-демократы восставали против реакции в 1927 и 1934 г., но коммунисты поддерживали их не как партии, а стихийно, продолжая по ходу событий проклинать соратников как «социал-предателей». В Литве в 1927 г. социал-демократы и народники восстали против фашистских путчистов (т.н. «Таурогенский путч»), но компартия их не поддержала.
6 июня 1932 г. в Чили в результате военного переворота к власти пришла левая военная хунта во главе и генералом-социалистом Мармадуке Грове. Хунта провозгласила «Социалистическую Республику» и объявила о радикальных реформах левого толка. Коммунисты Грове не поддержали и начали формировать советскую власть. В результате раскольнической политики компартии «Социалистическая республика» в Чили была свергнута реакционными военными, просуществовав всего 12 дней.
Крайне догматическая, сектантская политика партий, входивших в Коминтерн, вела к падению популярности коммунистов, ослаблению левого движения в целом и, как результат, к приходу к власти фашизма и нацизма во многих странах, в первую очередь в Италии и Германии. Яростная грызня в руководстве ВКП(б), закончившаяся разгромом в 1927 г. левой оппозиции, а в 1928 г. – правой и последовавшее изгнание из СССР Л.Троцкого, считавшегося одним из творцов советской власти, нанесли Коминтерну тяжёлые удары. Многие коммунисты покинули ряды компартий: часть ушла к социал-демократам, другие сформировали IV Интернационал (троцкистский), а многие ушли к фашистам.
Коммунисты, как и любые сектанты, не понимали, что их влияние в мировом рабочем и вообще левом движении падает – они просто не могли в это поверить.
В ослаблении коммунистического движения большую роль сыграли события в СССР, получившие широкое освещение в иностранной прессе, связанные с первой пятилеткой. В 1929-32 гг. в условиях кризиса на Западе («Великая депрессия») десятки тысяч иностранных инженеров, специалистов и простых рабочих поехали в СССР на стройки пятилетки. То, что они увидели, их ужаснуло: нищета и бесправие советских людей, полный хаос в «социалистическом строительстве», произвол властей всех уровней, чудовищная преступность, тотальный обман (иностранцев обманывали с зарплатой, жильём, правом на возвращение домой и т.д.) и, наконец, голодомор начала 1930-х — всё это стало широко известно на Западе. Жуткая информация из «страны победившего пролетариата» буквально захлестнула иностранную прессу, причём не только правую, но и социал-демократическую, и профсоюзную. Первый объёмный материал о голоде и массовой смертности в СССР опубликовал известный британский журналист Гарет Джонс весной 1933 г. «Я прошёл через множество сёл и двенадцать колхозов. Везде я слышал плач: «У нас нет хлеба. Мы умираем!». Этот плач раздаётся по всей России, на Волге, в Сибири, в Беларуси, в Центральной Азии и Украине», – говорилось в его пресс-релизе (В 1935 г. сотрудники НКВД отомстили журналисту за честность и мужество – его похитили и убили во Внутренней Монголии. Джонсу не было и 30 лет).
Затем – будто прорвало плотину: в иностранной прессе появлялись одна за другой многочисленные статьи о голоде и действиях властей, явно не соответствовавших чудовищной ситуации. Газеты и журналы за рубежом пестрели заголовками: «Голод в стране хлеба», «Голод в Москве», «Голод и людоедство в России». Иностранцы фотографировали плакаты на Украине: «Есть собственных детей — это варварство!».
Это стало ещё одной, важнейшей причиной того, что сочувствовавшие коммунистам люди разочаровались в Коминтерне и советской власти. Коммунистические партии стали ещё быстрее терять популярность, их численность уменьшалась.
В условиях острого кризиса коммунистического движения 25 июля – 20 августа 1935 г. в Москве состоялся VII Конгресс Коминтерна – кстати, единственный, о котором говорилось в советских учебниках. Главной его темой заседаний было решение вопроса о борьбе с нарастающей фашистской угрозой.
На конгрессе было решено создать Народные фронты, которые объединили бы в антифашистской борьбе представителей мелкой буржуазии, ремесленников, служащих, представителей трудовой интеллигенции, и даже антифашистские элементы крупной буржуазии.
Народный фронт стал реальностью только во Франции, Испании и Чили: там левым и левоцентристским силам удалось прийти к власти. В остальных странах коммунистическое движение было либо разгромлено, либо оставалось малочисленным и невлиятельным, либо созданию антифашистского объединения препятствовали амбиции, сектантство и борьба за лидерство среди его потенциальных участников. Особую нетерпимость по отношению к возможным союзникам проявляли именно коммунисты.
Но и там, где они появились, Народные фронты оказались непрочными образованиями. Коммунисты, будучи тоталитарной сектой, были просто не в состоянии ни с кем сотрудничать.
На выборах в мае 1936 г. партии Народного фронта Франции получили большинство в парламенте. Лидер социалистов Леон Блюм возглавил правительство. Коммунисты поддержали его, но входить в состав правительства не стали – и тут же начали провоцировать рабочих на захваты предприятий. Провокации коммунистов подорвали доверие к Народному фронту, вызвали массовое бегство капиталов за границу, истощение бюджета и взрыв инфляции. В 1937 г. уровень промышленного производства упал до 70% по отношению к 1929 г. 10 апреля 1938 г. правительство возглавил лидер радикалов Эдуард Даладье. Он не заявлял о выходе из состава Народного фронта, но начал сворачивание реформ: в условиях бушующего кризиса, спровоцированного коммунистами, другого выхода у нового правительства не было – экономика Франции была на грани краха.
После подписания Даладье позорного Мюнхенского соглашения, предавшего Чехословакию Гитлеру, Народный фронт распался. Ослабевшая Франция оказалась втянутой во Вторую Мировую войну, а летом 1940 г. была разгромлена и оккупирована войсками нацистской Германии. Из-за авантюризма и политической слепоты коммунистов, входивших в состав Народного фронт, антифашистское движение потерпело крах. Последствием этого стало крушение самой Франции.
Последствия создания Народного фронта в Испании были еще ужасней. Сразу после победы фронта на выборах коммунисты и анархисты стали громить монастыри, закрывать и сжигать церкви, убивать политических противников, захватывать предприятия и земли. Насилие левых спровоцировало восстание армии, поддержанное крестьянством, частью рабочих и средними слоями, которое вылилось в разрушительную гражданскую войну. Правительство Народного фронта получало помощь Советского Союза, но главной ее составляющей было наводнение Испании агентами НКВД, пытавшимися взять под контроль республиканские органы власти, армию, экономику и социальную сферу. В то время как республиканская армия терпела на фронтах поражение за поражением, коммунисты, причём советские, а не испанские, пытались установить в Испании свою власть. Они с помощью Коминтерна развязали террор в республиканском лагере.
В республиканской зоне Испании была воспроизведена советская система хозяйствования (точнее, бесхозяйственности) – с её воровством, контрабандой, дефицитом, очередями, недоеданием трудящихся и «сладкой жизнью» начальства. В условиях военных поражений, разрухи и массового дезертирства в марте 1939 г. в республиканской зоне начался вооружённый конфликт между коммунистами и другими партиями Народного фронта. Правительство распалось. Республиканские войска, истощённые междоусобной войной, частью сдались Франко. К 1 апреля 1939 г. вся Испания была занята франкистами.
Проигранная гражданская война в Испанией стала последней крупной авантюрой Коминтерна.
Однако стоит кратко упомянуть и об ещё одной авантюре, нанёсшей сильный удар как по престижу СССР, так по Коминтерну. Имеется в виду убийство советским агентом Р.Меркадером в 1940 г. Л.Троцкого в Мексике. В этой стране у власти находился левый социалистический режим генерала Л.Карденаса. Троцкого Мексика приняла потому, что руководство страны считало его крупным деятелем социалистического движения, а разногласия между Сталиным и Троцким латиноамериканским революционерам были малоинтересны.
Троцкий после изгнания из СССР развил бешеную активность, но она практических результатов не принесла. Его IV Интернационал был крохотной, невлиятельной группой: мировое левое движение разбилось на сталинистов и социал-демократов (в рядах которых было много марксистов-антисталинистов), и для троцкистов в политической палитре просто не оставалось цвета. Внутри СССР сторонниками Троцкого были маленькие группы членов партии, которые идейно ничем не отличались от сталинистов, но им либо не нравились отдельные особо зверские проявления сталинизма, либо они хранили верность реальному лидеру Октября-1917, возмущаясь, что его место занял безграмотный кавказский уголовник. Троцкисты в СССР (в том числе мнимые – таких было примерно 90%) были физически истреблены, хотя они не планировали военной или террористической борьбы со Сталиным и тем более не были связаны с иностранными разведками. Но НКВД развернул истребительную войну с крохотными группками троцкистов (точнее, со всеми марксистами-антисалинистами) по всему миру, не жалея ни сил, ни средств (во время гражданской войны Испании НКВД провело там военную операцию против «троцкистской» Объединённой рабочей партии; с его лидера Андреса Нина чекисты заживо содрали кожу). Преследование Троцкого и троцкистов, которые, кстати, были твёрдыми антифашистами, не было обосновано ничем, кроме маниакальной ненависти Сталина к самому Троцкому. А слепое подчинение коммунистов всего мира сталинской мании говорит о том, что сталинская паранойя заразила оказалась заразной для его добровольных подданных.
В Мексике сталинская антитроцкистская мания нанесла СССР сильнейший удар. Мало того, что НКВД организовал в единственной, кроме СССР стране, руководимой социалистами, убийство человека, он ещё привлёк к его исполнению мексиканских коммунистов (один из них, художник А.Сикейрос, обстрелял из пулемёта дом, где жил Троцкий). Этого мексиканские власти простить коммунистам не смогли, и с Москвой были прерваны все отношения. Мексиканская компартия превратилась в группу изгоев, влачвшую жалкое существование в полуподполье. А через несколько месяцев после убийства Троцкого в Мексике прошли президентские выборы, на которых победил генерал Авила Камачо, отказавшийся от строительства социализма.
К 1940 г. обескровленный сталинскими репрессиями и политически дезориентированный в результате начавшегося сближения СССР с нацистской Германией Коминтерн практически прекратил всякую деятельность.
Коминтерн не ограничивался разведкой, воззваниями и пропагандой – он воевал. Театрами военных действий была Восточная и Центральная Европа, Испания и Иран, Бразилия и Монголия, Сальвадор и Индонезия. Важнейшим фронтом этой борьбы был Китай, но события в этой стране в 1920-30-е гг. были столь масштабны и специфичны, что могут рассматриваться только в отдельных работах.
Помимо событий в Китае неверно было бы касаться занятия Красной Армией Монголии в 1921 г., «освобождения» Прибалтики, Западной Украины, Западной Белоруссии, Бессарабии и Северной Буковины в 1939-40 гг., а также агрессии СССР против Финляндии в 1939-40 гг. Эти события хорошо известны и заслуживают отдельных исследований. Поэтому в рамках предлагаемой статьи ограничимся только краткими описаниями мало известных широкому читателю действий коммунистов в некоторых странах.
Об авантюре большевиков в Персии (Иран) в 1920 г. стоит вспомнить, что красный флот захватил иранскую провинцию Гилян, где вдруг произошло «народное восстание», руководитель которого Мирза Кучек-хан, многолетний глава дженгелийцев («лесных разбойников») – уголовной банды, грабившей население – стал главой коммунистической партии и руководителем Персидской (она же Гилянская) советской республики. Показательно, что главнокомандующим «Персидской» Красной Армии стал гражданин Советской России Василий Каргалетели. Однако в крохотной «республике» разразилась гражданская война между бандами, подчинявшимися разным атаманам. К ноябрю 1921 г. гилянские бандиты, прикинувшиеся коммунистами ради получения советской военной помощи, денег и оружия, были ликвидированы иранской жандармерией.
Возникает вопрос: а зачем вообще большевики затеяли всю эту заваруху? По-видимому, интеллектуальный уровень их вождей не позволял понимать, что социализм персиянам того времени просто не мог быть понятен. Хотя, если вспомнить, что Ленин пророчил установление советской власти в Италии, а Троцкий – в Индии, персидская авантюра не кажется такой уж нелепой.
В 1920-22 гг. отряды Красной Армии совершали вооружённые рейды по территориям Эстонии и Латвии (с которыми были подписаны договоры о мире и добрососедстве).
1 декабря 1924 г. нелегально прибывшие в Таллин советские офицеры предприняли попытку вооружённого захвата власти. Общее руководство подготовкой осуществлял член ЦК КПЭ Я.Анвельт. Был создан Военно-революционный комитет под руководством В. Клейна. В состав руководителей восстания входили И.Юрна, Г.Креукс, Р.Пяльсон, К.Римм, Н.Риукранд, А.Соммерлинг, Х.Туммельтау. В ходе восстания предполагалось установить Советскую власть и присоединить Эстонию к СССР. Части под командованием генерала Лайдонера подавили мятеж в течение нескольких часов.
Несмотря на заключения мирного договора между СССР и Польшей в начале 1921 г., уже летом того же года Разведуправление РККА начало создание и переброску на польскую территорию отрядов боевиков для развёртывания партизанской (точнее, террористической) войны. Военные действия вылились в диверсионные и террористические акты – нападения на военных, полицию и жандармов, убийства должностных лиц, ограбления банков, подрывы дорог и мостов.
Только в феврале 1925 г. Политбюро ВКП(б) решило прекратить бессмысленную диверсионную войну с Польшей, которая не получала поддержки населения. Тем не менее с марта по май 1925 г. спецподразделениями РККА, было проведено 59 боевых операций, всего с 1.12.1924 – 199 боевых операций, из них 153 вооруженные нападения на полицейские участки, железнодорожные станции, гминные управления, пограничные посты. 100 нападений сопровождались сожжением недвижимости, 11 – поджогом лесов и 46 – повреждением средств связи (http://www.hrono.ru/sobyt/1900war/1921pol.php, Партизанское движение в Западной Белоруссии (Польша) 1921-1925 гг. (Советская «активная разведка»)). Только в июне отряд С. Ваупшасова начал перебираться в СССР, попутно продолжая террористическую деятельность, и в августе последние его группы перешли на советскую территорию.
Между СССР и Германией в 1922 г. был заключён Рапалльский договор. Он играл огромное значение для советского государства, поскольку означал срыв его международной дипломатической изоляции, способствовал германским инвестициям в советскую экономику, передачу советским организациям современных технологий и промышленного оборудования, а также сотрудничество в военной сфере.
Тем не менее советы прилагали огромные усилия для того, чтобы захватить Германию, которую они, начиная с В.Ленина, считали центром вселенной. 23 августа 1923 г. на заседании Политбюро ЦК РКП(б) Карл Радек предложил организовать вооружённое восстание в Германии. В сентябре 1923 г. Исполнительный комитет Коминтерна принял окончательное решение о восстании. Советский посол в Берлине Н.Крестинский отвечал за финансирование восстания. 20 октября военная комиссия ЦК РКП(б) разработала план мобилизации РККА на случай вооружённой помощи германскому пролетариату и создания для этой цели 20 новых дивизий. Коммунисты Гамбурга 23 октября 1923 г. совершили попытку овладеть городом. Восстание было подавлено войсками.
Ещё одной жертвой коммунистической агрессии в Европе стала Болгария. 14 сентября 1923 г. болгарские коммунисты подняли т.н. Сентябрьское восстание, организованное прибывшими из Москвы эмиссарами Коминтерна Коларовым и Димитровым (местное руководство компартии было против этой авантюры). Восстание переросло в кровавую бойню, устроенную военными, причём пострадали преимущественно ни в чём не виновные крестьяне. Но подавление восстания не отрезвило коммунистов: они начали террористическую войну. 13 апреля 1925 г. недалеко от города Орхание на западе страны машина царя Болгарии Бориса III попала в засаду — он чудом остался жив. В тот же день в Софии коммунистические боевики застрелили влиятельного генерала Константина Георгиева. Через три дня, 16 апреля, в софийском соборе Святой Недели, состоялось отпевание убитого генерала. Коммунисты заминировали храм. В 15.23 раздался взрыв страшной силы: под руинами собора погибли 213 человек. Болгарская армия разом лишилась своих лучших генералов, прибывших на отпевание, чтобы отдать последний долг боевому товарищу.
Агрессивные планы СССР в 1920-30-е годы отнюдь не ограничивались Европой. Во время гражданской войны в Никарагуа в 1927-33 гг. Коминтерн всячески пытался привлечь в свои ряды «генерала свободных людей» А.С.Сандино, однако сделать этого не удалось. Зато латиноамериканские деятели Коминтерна сумели мистифицировать руководителя сальвадорских коммунистов Ф.Марти, убедив его в том, что в случае коммунистического восстания он получит военную и финансовую помощь от СССР. Есть непроверенная информация о том, что Москва выделила на восстание в далёкой центральноамериканской республики некие денежные средства, но в Сальвадор они так и не попали. Безоружные крестьяне восстали: их лидеры были уверены, что где-то вблизи сальвадорских берегов ждут своего часа корабли, гружёные советским оружием и заполненные десантниками-красноармейцами. Никаких кораблей, конечно, не было. Итог: не менее 4 тысяч крестьян погибло в боях, ещё 20 тысяч – расстреляны после подавления восстания.
Вспомним, что 1932 г. – страшный год для жителей СССР: в результате преступной коллективизации в стране уже начинался голод, унёсший к осени 1933 г. жизни минимум 7,5 миллионов человек. А советская власть ничтоже сумняшеся тратит валюту на организацию восстания в далёком Сальвадоре, на поддержку «революционных движений» и коммунистических партий во всём мире. А лидеры иностранных компартий отдыхают, как короли, в Сочи и Ялте…
В ноябре 1935 г. советские агенты, прошедшие обучение в Москве и получившие там же огромные средства в валюте, поднимают вооружённое восстание в Бразилии. Оно оказалось возможным потому, что в этой стране был очень популярен Луис Карлос Престес – бывший офицер, участник демократического восстания 1924 г. После поражения восстания Престес эмигрировал, стал коммунистом, а очень скоро и генсеком компартии. Престес делал ставку на восстание в армии; в 1935 г. коммунисты бразильских офицеров и убеждали, и подкупали. Подкупали и атаманов многочисленных на северо-востоке страны сельских банд – «кангасейро», но те деньги брали с удовольствием, но в восстании, когда оно началось, участия не приняли.
Коминтерн начал разработку плана восстания весной 1934 г. На революцию в Бразилии были брошены большие силы и средства. После соответствующего обучения и тренировок в Рио-де-Жанейро из Москвы отправились коммунисты разных национальностей. Среди них — немцы, аргентинцы, итальянцы, англичане, американцы, поляки даже советские граждане. Понятно, что бразильские спецслужбы сразу зафиксировали прибытие множества очень подозрительных иностранцев и начали готовить подавление намеченного восстания.
В ноябре 1935 г. в нескольких городах восстали воинские части, но большая часть армии их не поддержала. Рабочие и крестьяне остались лояльными властям. В результате восстание было подавлено в течение нескольких дней.
Уместно задаться вопросом: на что, собственно, рассчитывали НКВД и Коминтерн, на что были потрачены огромные средства, изъятые у несчастного советского народа на эту авантюру? Восстание всё равно подавили бы частные армии помещиков и провинциальные милиции. В гражданской войне они сразу получили бы помощь от США и Англии, а СССР не имел никакой возможности помочь Престесу и его людям – советский флот до Бразилии не мог доплыть через океан, контролируемый Британией и США. Так зачем это всё затевалось? Очевидно, чтобы латиноамериканское отделение Коминтерна отчиталось: работаем, чуть было Бразилию не сделали советской республикой! А что не вышло сейчас — не беда: в следующий раз всё получится…
Закат «Всемирной компартии»
В середине 1930-х гг. звезда Коминтерна начала закатываться – И.Сталин в нём разочаровался. «Еще в 30-е годы он называл Коминтерн «лавочкой» и как-то заявил на заседании Политбюро: «Кто они, эти люди из Коминтерна? Ничего больше, как наймиты, живущие за наш счёт. И через 90 лет они не смогут сделать нигде ни одной революции» (Владимир Николаев «Красное самоубийство», интернет-версия). Вероятно, что определённую роль сыграло безудержное воровство, которое было свойственно Коминтерну, как и другим советским организациям.
«Большой террор» 1937-39 гг. обрушился на Коминтерн, как молот. Большая часть его кадровых работников была расстреляна, в лагерях уцелели немногие. Сколько иностранных коммунистов уничтожили в СССР мы не узнаем никогда, но счёт идёт на многие тысячи. НКВД выдало Гестапо, на гибель, больше тысячи немецких и австрийских коммунистов, нашедших на советской территории ненадёжное убежище. К концу 1937 г., парализованный тотальным террором, Коминтерн практически прекратил свою деятельность. Массовые аресты и истребление иностранных коммунистов деморализовали и тех из них, кто ещё оставался на свободе. К концу 1930-х гг. коммунисты продолжали активно работать только в нескольких странах (Франции, Югославии, Болгарии, Китае, Чили) – в остальных их численность упала ниже критического минимума, и деятельность партий была парализована.
Самый сильный удар по мировому коммунизму и Коминтерну нанёс союз Сталина с Гитлером, оформившийся в августе 1939 г. Мировое коммунистическое движение было полностью дезориентировано и деморализовано. На начавшуюся в сентябре 1939 г. Вторую Мировую войну ИККИ отреагировал только в ноябре (!), причём своим воззванием буквально потряс левых всего мира: Коминтерн охарактеризовал войну как империалистическую с обеих сторон, в которой «повинны все капиталистические правительства, и в первую очередь правящие классы государств». Главной задачей компартий воюющих стран он объявил «превращение империалистической воны в гражданскую». До самого нападения Германии на СССР 22 июня 1941 г. сектор прессы Коминтерна не направил в адрес иностранных компартий ни одной статьи против нацизма и фашизма!
В результате трудящиеся начали массами покидать компартии Англии и Франции, а сами сократившиеся по численности партии занялись саботажем в пользу нацистской Германии и, естественно, были запрещены. После захвата немцами Парижа французские коммунисты обращались к оккупационным властям с просьбой разрешить им легальную деятельность и даже пытались легально издавать «Юманите»!
После этого по сути прекративший работу Коминтерн стал никому не нужен, и в 1943 г. он, всеми забытый, уже несколько лет существовавший только на бумаге, без всякой помпы и с минимальной оглаской был официально упразднён.
С этого времени коммунистической агрессией занялись непосредственно советские спецслужбы.
Источник
