Что значит переживать горе

Пройти через горе

Смерть близ­ко­го чело­ве­ка все­гда насту­па­ет вне­зап­но, даже если ее ждешь и гото­вишь­ся к ней. Горе слиш­ком широ­ко, что­бы его обой­ти, слиш­ком высо­ко, что­бы его пере­прыг­нуть, и слиш­ком глу­бо­ко, что­бы под ним про­полз­ти; через горе мож­но толь­ко прой­ти, — гово­рит народ­ная муд­рость. Но как это сделать?
Смерть близ­ко­го чело­ве­ка все­гда насту­па­ет вне­зап­но, даже если ее ждешь и гото­вишь­ся к ней. Горе слиш­ком широ­ко, что­бы его обой­ти, слиш­ком высо­ко, что­бы его пере­прыг­нуть, и слиш­ком глу­бо­ко, что­бы под ним про­полз­ти; через горе мож­но толь­ко прой­ти, — гово­рит народ­ная муд­рость. Но как это сде­лать? Что необ­хо­ди­мо знать, что­бы спра­вить­ся с ним, нам рас­ска­зал пси­хо­те­ра­певт Санкт-Петер­бург­ско­го хос­пи­са, про­фес­сор кафед­ры гери­ат­ри­че­ской пси­хи­ат­рии Пси­хо­нев­ро­ло­ги­че­ско­го инсти­ту­та им. В. М. Бех­те­ре­ва Андрей ГНЕЗДИЛОВ.

Терапия плачем

— Андрей Вла­ди­ми­ро­вич, когда чело­век теря­ет близ­ко­го, он не может нор­маль­но, пол­но­цен­но жить даль­ше, пока не пере­жи­вет горе. Как его пере­жить? Что вхо­дит в это пере­жи­ва­ние, что зна­чит — пережить?

— Преж­де все­го надо знать, что вся­кий стресс со вре­ме­нем про­хо­дит бла­го­да­ря смене укла­да жиз­ни, суще­ство­вав­ше­го до смер­ти близ­ко­го чело­ве­ка. Сама рана затя­ги­ва­ет­ся, не спра­ши­вая нас. Но для это­го нуж­но вре­мя и помощь — пото­му что ино­гда этот про­цесс затя­ги­ва­ет­ся, пере­хо­дит в устой­чи­вую депрес­сию и ста­но­вит­ся очень болез­нен­ным для чело­ве­ка: пока не изжи­вешь состо­я­ние боли, ты не можешь вла­деть собой.

Напри­мер, пер­вая ста­дия пере­жи­ва­ний — это шок. Помни­те, как ока­ме­не­ла в шоке жена Лота, — обер­нув­шись на гиб­ну­щий город. Но любая эмо­ция — что­бы быть пере­жи­той — долж­на быть выплес­ну­та. В про­тив­ном слу­чае это гро­зит нев­ро­зом. Это как в паро­во­зе: если пару неку­да выхо­дить, он лома­ет меха­низм. Поэто­му в это вре­мя не сле­ду­ет сдер­жи­вать свои сле­зы — они очи­ща­ют душу от пере­жи­ва­е­мо­го горя.

В ста­рые вре­ме­на в наро­де были тра­ди­ции пла­ча. Одна­жды я стал сви­де­те­лем, когда мать при­вез­ла в сель­скую боль­ни­цу уми­ра­ю­ще­го деся­ти­лет­не­го сына. Он слу­чай­но глот­нул уксус­ной эссен­ции. Когда она поня­ла, что он умер, то закри­ча­ла, а потом завы­ла. Через несколь­ко минут вой пере­шел в плач и при­чи­та­ния: «Сиро­ти­нуш­ка моя, ягод­ка моя, на кого ж ты меня поки­нул… » Этот плач орга­ни­зо­вы­вал про­стран­ство боли, вво­дил в рам­ки неисто­вую шоко­вую реак­цию, свя­зан­ную со смер­тью сына. Она целый час при­чи­та­ла, про­го­ва­ри­вая жизнь ребен­ка и свое горе, а потом успо­ко­и­лась и замол­ча­ла. Утром мы уви­де­ли совер­шен­но адек­ват­ную жен­щи­ну. Да, она поте­ря­ла сына. Это ужас­ная боль, но она уже была спо­кой­на и спо­соб­на делать какие-то дела. И мне кажет­ся, утра­та народ­но­го дей­ства, каким явля­ют­ся пла­чи-при­чи­та­ния, — это очень боль­шая утра­та, пото­му что она смяг­ча­ла саму боль.

Смяг­чить боль может и при­ро­да. И если чело­век отно­сит­ся к при­ро­де как к части наше­го миро­зда­ния и части себя, а себя видит частью при­ро­ды, то он видит в при­ро­де веч­ность, куда ухо­дит его близкий.

В рус­ском фольк­ло­ре есть пес­ни-пла­чи, когда умер­ший отож­деств­ля­ет­ся с при­ро­дой. И это очень мощ­ный при­ток како­го-то осо­бо­го состо­я­ния, пони­ма­ния, может быть, нера­ци­о­наль­но­го, таин­ства смер­ти, при­ня­тия ее и смирения.

Очень силь­ную помощь может ока­зать сло­во Божие. Одна­жды у нас в хос­пи­се уми­рал отец семей­ства. Чле­ны семьи наблю­да­ли аго­нию и не зна­ли что делать. Мы пред­ло­жи­ли им почи­тать Еван­ге­лие. Через три часа он умер. Они выхо­дят и шеп­чут: «Он ушел». Но в их гла­зах не было тра­ге­дии и отча­я­ния, а толь­ко ощу­ще­ние, что они при­сут­ство­ва­ли при таин­стве. Смерть не напу­га­ла их, а, бла­го­да­ря сло­вам Веч­ной кни­ги, была вос­при­ня­та как пере­ход или рож­де­ние в мир иной.

«Не спите, побудьте со Мною»

— К кому пой­ти с диа­гно­зом — «горе»? К тера­пев­ту, дру­гу, свя­щен­ни­ку? Вра­чам надо пла­тить, а денег может не быть, друг и свя­щен­ник могут не понять, не иметь опыта…

— Не важ­но, к кому вы подой­де­те. Важ­но, что­бы вы погру­зи­лись в дру­гое про­стран­ство. Каж­дый из нас обла­да­ет сво­им лич­ност­ным вре­ме­нем и про­стран­ством. Напри­мер, дети (поче­му ста­ри­ки их так любят) живут в дру­гом про­стран­стве и вре­ме­ни — оно тянет­ся гораз­до мед­лен­нее, чем у взрос­ло­го. Занять вре­мя у ребен­ка — это не зна­чит его обо­красть, а зна­чит иден­ти­фи­ци­ро­вать­ся с ним, под­со­еди­нить­ся к нему. И в этом про­стран­стве и вре­ме­ни ты облег­ча­ешь свою душев­ную тяжесть. Ребе­нок при­вле­ка­ет к вос­при­я­тию жиз­ни еще и свое вооб­ра­же­ние — он не ску­ча­ет. Дай ему игруш­ку или рас­ска­жи сказ­ку — он пере­жи­вет целую ситу­а­цию и целую жизнь. Он не зацик­ли­ва­ет­ся на всех сво­их печа­лях в отли­чие от взрос­лых. Ребе­нок излу­ча­ет такое коли­че­ство энер­гии, кото­рое намно­го пре­вос­хо­дит его соб­ствен­ные запро­сы в ней. Мы все­гда дума­ем, что роди­те­ли согре­ва­ют ребен­ка. Но чаще быва­ет наобо­рот — имен­но ребе­нок согре­ва­ет сво­им душев­ным теп­лом роди­те­лей и дает силы для жизни.

В ситу­а­ции горя важ­но, что­бы дру­гой чело­век сумел вас при­нять. При­ня­тие — это сопе­ре­жи­ва­ние. Это очень непро­сто. Помни­те у Тют­че­ва: «И нам сочув­ствие дает­ся, как нам дает­ся благодать».

Одна­жды меня попро­си­ли посмот­реть боль­но­го из одно­го онко­ло­ги­че­ско­го гос­пи­та­ля, кото­рый все вре­мя пла­кал. Мы обща­лись с ним часа два. Я про­сто сидел и слу­шал его. Потом его леча­щий врач дол­го рас­спра­ши­вал, какую пси­хо­те­ра­пию я при­ме­нил, пото­му что боль­ной успо­ко­ил­ся и стал адек­ва­тен. Ока­за­лось, что этот врач тоже слу­шал эти жало­бы, но думал в это вре­мя о каких-то сво­их делах, хотя и не спус­кал с него глаз и ждал, когда тот выго­во­рит­ся до конца.

Когда вас слу­ша­ют и сопе­ре­жи­ва­ют — это осо­бое слу­ша­ние. Пото­му что берут и кла­дут себе на спи­ну ваше горе — этот пси­хо­ло­ги­че­ский рюк­зак. И насту­па­ет облегчение.

Помни­те в Еван­ге­лии, когда Хри­стос в Геф­си­ман­ском саду стра­дал и несколь­ко раз про­сил сво­их уче­ни­ков: «Не спи­те, побудь­те со Мною» (а они каж­дый раз засы­па­ли)? Так вот Его сло­ва — эта клю­че­вая фра­за, кото­рая дает реше­ние к тому, чем и как помочь другому.

«Качели страдания»

— Быва­ет, что чело­век стра­да­ет, но при этом как бы не хочет быть уте­шен­ным, отвер­га­ет уте­ше­ние, объ­яс­няя себе это раз­ны­ми при­чи­на­ми: не идет к дру­гим — «не пой­мут», не идет к тера­пев­ту — «он день­ги берет»…

Чело­век слов­но ока­зы­ва­ет­ся на каче­лях: одна часть созна­ния оттал­ки­ва­ет эти вос­по­ми­на­ния, так как они тебя раз­ру­ша­ют, а дру­гая при­тя­ги­ва­ет, пото­му что в тво­ем созна­нии стра­да­ние удер­жи­ва­ет тебя воз­ле люби­мо­го. И ты боишь­ся сой­ти с этих каче­лей, упасть в про­пасть. Как научить­ся стра­дать правильно?

— Что­бы «каче­ли» оста­но­ви­лись, тре­бу­ет­ся вре­мя, вы не може­те их ни уско­рить, ни затор­мо­зить. Надо про­сто дове­рить­ся Богу и тече­нию жиз­ни. Похо­жая ситу­а­ция есть в пал­ли­а­тив­ной меди­цине — когда смерть уже пред­ска­зу­е­ма и ты не можешь спа­сти боль­но­го. Здесь нель­зя уско­рять его уход и нель­зя тормозить.

Это отно­сит­ся и к пере­жи­ва­нию горя. Ведь самое инте­рес­ное заклю­ча­ет­ся в том, что если ты пере­жи­ва­ешь горе кон­струк­тив­но, стра­дая откры­той душой, — оно ста­но­вит­ся бога­тей­шим духов­ным опы­том. Вот при­мер. Одна­жды я уви­дел, как боль­ная кри­вит­ся от боли. «Что у вас болит?» — спра­ши­ваю. «Не обра­щай­те вни­ма­ния, док­тор». «Ну поче­му, мы бы дали аналь­ге­тик». «Док­тор, — гово­рит она, — мне кажет­ся, вме­сте с болью из меня выхо­дит все дур­ное». Боль и стра­да­ние, когда чело­век откры­ва­ет­ся стра­да­нию для очи­ще­ния, ста­но­вят­ся искуп­ле­ни­ем, сама боль явля­ет­ся пред­вест­ни­ком како­го-то ново­го, более воз­вы­шен­но­го состо­я­ния. Если бы вы виде­ли, какие совер­шен­но свя­тые и необык­но­вен­но пре­крас­ные гла­за у толь­ко что родив­шей жен­щи­ны, хотя до это­го она безум­но стра­да­ла, вы бы меня поняли.

С дру­гой сто­ро­ны, при­чи­ной затя­нув­ших­ся коле­ба­ний «на каче­лях стра­да­ния» может быть и стрем­ле­ние к само­на­ка­за­нию, нерас­ка­ян­ное чув­ство вины перед ушед­шим. В этом слу­чае может быть необ­хо­ди­ма помощь психотерапевта.

Мно­гим людям в этой ситу­а­ции помо­га­ет, когда они пишут пись­ма сво­им усоп­шим, делясь сво­и­ми оби­да­ми, про­сят про­ще­ние и так далее. У одно­го пси­хо­те­ра­пев­та был такой случай.

Моло­дой чело­век поссо­рил­ся с отцом, кото­рый вско­ре умер. Живя в дру­гом горо­де и не успев с ним поми­рить­ся, сын начал испы­ты­вать чув­ство вины, что не успел попро­сить у отца про­ще­ния. Он стал неосо­знан­но искать смер­ти — быст­ро ездить на машине, пры­гать с пара­шю­том… В пси­хо­ло­гии это назы­ва­ет­ся пас­сив­ным суи­ци­дом. Одна­ко ему ста­но­ви­лось все тяже­лее на душе. И вдруг он полу­чил пись­мо от отца, кото­рое было напи­са­но перед смер­тью, но отче­го-то задер­жа­лось. Отец писал что-то обыч­ное, но было понят­но, что он не сер­дит­ся на сына. Врач поре­ко­мен­до­ва­ла сыну напи­сать ответ отцу. Тот так и сде­лал (пись­мо заня­ло несколь­ко стра­ниц) и снял свой затя­нув­ший­ся стресс.

А кто-то пишет кни­ги. И как бы лите­ра­тур­но, уже в памя­ти вопло­ща­ют­ся в жизнь ушед­шие люди. Здесь вопрос в кон­струк­тив­ном и деструк­тив­ном горе­ва­нии. Оно деструк­тив­но, когда чело­век дово­дит себя на этих «каче­лях» до пси­хо­за и депрес­сии. А кон­струк­тив­но — когда нахо­дит пра­виль­ное при­ме­не­ние сво­е­му горю. Пото­му что горе неод­но­знач­но, вы не про­сто так печа­ли­тесь, вы еще обви­ня­е­те себя, что недо­ста­точ­но ока­за­ли вни­ма­ния это­му чело­ве­ку, и испы­ты­ва­е­те чув­ство вины. В это вре­мя нуж­но най­ти рабо­ту для сво­ей души. Душа не долж­на косте­неть в этом горе, она долж­на твор­че­ски раз­ви­вать­ся даль­ше и искать поле дея­тель­но­сти, новую сфе­ру при­ме­не­ния сво­ей люб­ви. Это, напри­мер, могут быть дела мило­сер­дия, это может быть молит­ва о дру­гом, боле­ю­щем так же тяже­ло, как ваш близ­кий человек.

Вот вам при­мер. Один моло­дой чело­век, лидер по харак­те­ру, жил со сво­ей мате­рью, тоже чело­ве­ком силь­ным и власт­ным. Они посто­ян­но руга­лись. Каза­лось, нет людей, более не пони­ма­ю­щих друг дру­га. Сын даже не женил­ся, рас­суж­дая: как я при­ве­ду в дом жену, кото­рая не най­дет обще­го язы­ка с мате­рью. Ждал, что мать умрет, тогда он и устро­ит свою жизнь. Шло вре­мя, она все жила, цеп­ля­ясь за жизнь и счи­тая, что, пока жизнь ее сына не устро­е­на, она не уйдет.

Когда она умер­ла, он почув­ство­вал ужас, что у него нико­го бли­же мате­ри-то и не было. Что, несмот­ря на все спо­ры, ругань, гру­бо­сти и борь­бу за лидер­ство, они очень люби­ли друг дру­га. Этот ужас поверг его в такое отча­я­ние, что он был готов нало­жить на себя руки. Потом вдруг кто-то пред­ло­жил ему пора­бо­тать в доме пре­ста­ре­лых. Он стал уха­жи­вать за ста­руш­ка­ми, ста­рич­ка­ми, пыта­ясь через них отдать тот долг, кото­рый он счи­тал сво­им дол­гом перед мате­рью. И вышел из сво­е­го тупика.

— Как чело­век может понять, что в сво­их пере­жи­ва­ни­ях он деструк­ти­вен, что под­сту­пил к той чер­те, за кото­рой начи­на­ет­ся болезнь?

— Точ­но опре­де­лить это могут толь­ко пси­хи­ат­ры. Обыч­но три­а­да депрес­сии выра­жа­ет­ся в затор­мо­жен­но­сти мыс­ли, затор­мо­жен­но­сти чувств (тос­ка) и затор­мо­жен­но­сти воле­вой сфе­ры, пси­хо­мо­то­ри­ки — когда чело­век ско­ван, ане­ми­чен. Пло­хой при­знак, когда депрес­сия сопро­вож­да­ет­ся чув­ства­ми лич­ной мало­цен­но­сти и виновности.

Здесь нужен совет психиатра.

Жизнь — это ритм

— Рань­ше у чело­ве­ка был риту­ал: тра­ур на опре­де­лен­ный срок, когда люди не пока­зы­ва­лись в пуб­лич­ных местах, опре­де­лен­ным обра­зом оде­ва­лись. Для пере­жи­ва­ния горя были некие фор­мы, кото­рые были одоб­ре­ны обще­ством и внут­ри кото­рых чело­век чув­ство­вал себя защи­щен­ным, сори­ен­ти­ро­ван­ным. Теперь все раз­мы­то, не зна­ешь, как вести себя на рабо­те: гру­стить — вро­де нару­шать общую атмо­сфе­ру, не гру­стить — опять могут не понять. И люди задви­га­ют свои чув­ства, пото­му что не зна­ют, как их пра­виль­но выра­жать. Как не зави­сеть от мне­ния окру­жа­ю­щих? Как быть в прав­де со сво­и­ми чувствами?

— Мне кажет­ся, что, если бы окру­жа­ю­щие люди пони­ма­ли зна­чи­мость пере­жи­ва­ний, депрес­сии, они дава­ли бы горю­ю­щим воз­мож­ность быть сами­ми собой. Ведь мы же все вре­мя носим какие-то мас­ки и пыта­ем­ся соот­вет­ство­вать им. А то, что хоро­шо для тол­пы, пло­хо для лич­но­сти. Если вы хоти­те рыдать, то рыдай­те. Мне кто-то рас­ска­зы­вал, что про­сто не мог сдер­жать слез — уми­ра­ла жена, и когда кол­ле­ги спра­ши­ва­ли, гля­дя на его крас­ные гла­за, он гово­рил: это аллер­гия, не обра­щай­те внимания.

Вме­сте с тем часто, когда мы горю­ем, то забы­ва­ем, что жизнь — это ритм. Как вдох-выдох, при­лив-отлив. И это непра­виль­но, если мы рас­суж­да­ем: «Как я поеду на при­ро­ду или пой­ду в гости, когда уми­ра­ет близ­кий?!» Есть вре­мя уха­жи­вать за уми­ра­ю­щим, есть вре­мя отды­хать от это­го ухо­да, при­чем так, как нра­вит­ся это­му человеку.

В отно­ше­нии того, как вести себя окру­жа­ю­щим, думаю, цен­но про­сто дру­же­ское мол­ча­ние, со-чув­ствие, со-пере­жи­ва­ние, пони­ма­ние того, что про­ис­хо­дит с этим человеком.

Верность прошлому или отказ от жизни?

— Есть выра­же­ние — нель­зя жить про­шлым, надо жить даль­ше. Неко­то­рых это сму­ща­ет, они счи­та­ют, что вый­ти замуж (женить­ся) — это изме­на про­шло­му. И даже когда созда­ют новые семьи, часто срав­ни­ва­ют ново­го супру­га с преж­ним, и семьи рас­па­да­ют­ся. Что зна­чит — жить дальше?

— У одно­го чело­ве­ка умер­ла жена, и он остал­ся с ребен­ком пяти лет. Когда через неко­то­рое вре­мя ребе­нок спро­сил: «Где моя мама?» — отец отве­тил: «Она умер­ла». Ребе­нок заду­мал­ся, а потом ска­зал: «Тогда нуж­но новую маму». Жесто­ко? Но жизнь не может сто­ять на месте. Уми­ра­ет отец — ребе­нок выби­ра­ет себе дядю или дру­га. Уми­ра­ет мать — выби­ра­ет тетю, нахо­дит чер­ты мате­ри сре­ди окружающих.

Есть пре­дан­ность памя­ти, когда мы оста­ем­ся вер­ны ушед­ше­му чело­ве­ку. Но не все это могут. Новая встре­ча часто неиз­беж­на. Быва­ет и по-дру­го­му, что чело­век, хра­ня­щий вер­ность умер­ше­му супру­гу, и при его жиз­ни был доста­точ­но оди­нок. Про­сто его потреб­ность в людях неве­ли­ка, и вер­ность тут ни при чем. И когда такой чело­век теря­ет супру­га, он вся­че­ски укра­ша­ет его в сво­их фан­та­зи­ях. Но это боль­ше имен­но фан­та­зии, чем реальность.

— По ста­ти­сти­ке, самый силь­ный страх, кото­рый испы­ты­ва­ют сего­дня люди, — страх поте­ри близ­ких. Как при­го­то­вить­ся к есте­ствен­ной смер­ти близкого?

— Во-пер­вых, создать духов­ные отно­ше­ния. Одно дело, когда отно­ше­ния с близ­ки­ми про­яв­ля­ют­ся в виде чувств, а дру­гое дело — когда состо­я­ние вза­и­мо­по­ни­ма­ния и люб­ви дает то ощу­ще­ние веч­но­сти, миг насто­я­ще­го про­шло­го и буду­ще­го. Ты вхо­дишь в состо­я­ние люб­ви, где суще­ству­ет толь­ко насто­я­щее. Про­шло­го уже нет, буду­щее еще не насту­пи­ло. Един­ствен­ный общий рецепт — это обра­ще­ние к Богу. Если ты дове­ря­ешь сво­е­го люби­мо­го чело­ве­ка Богу, то ты молишь­ся вме­сте с ним, молишь­ся за него как за себя, и тогда этот страх ухо­дит. Вспом­ни­те слу­чай, когда пре­по­доб­ный Сера­фим Саров­ский пред­ло­жил сво­ей духов­ной доче­ри Елене попро­сить у Гос­по­да смер­ти и уме­реть вме­сто сво­е­го бра­та — Мото­ви­ло­ва. Так и случилось.

— Теряя сво­е­го близ­ко­го, мно­гие ухо­дят в обряд, посто­ян­но ходят на клад­би­ще, что­бы быть «бли­же» к усоп­ше­му. Раз­ве такая зацик­лен­ность не опасна?

— Мне рас­ска­зы­ва­ли, что одна жен­щи­на каж­дую суб­бо­ту ходит на клад­би­ще к мужу. Она гово­рит, что он зна­ет все, что тво­рит­ся на зем­ле, и она как бы полу­ча­ет его сове­ты. В осталь­ные дни она была совер­шен­но адек­ват­на. Это длит­ся уже пятый год. Она объ­яс­ня­ет, что так ей хоро­шо, и она ниче­го боль­ше не хочет. Дру­зья не смог­ли ее переубедить.

Есть такое поня­тие — оба­я­ние скор­би. Когда ты вхо­дишь в риту­ал, тебе само­го себя жал­ко, жал­ко весь мир, жал­ко ушед­ше­го чело­ве­ка, кото­ро­му ты оста­ешь­ся верен и т.д. При этом ты как бы оби­жен миром, судь­бой, и на самом деле ты про­сто ухо­дишь, отка­зы­ва­ешь­ся от жизни.

В юно­сти я счи­тал, что уж если любишь, то нуж­но сохра­нять вер­ность супру­гу до сво­ей смер­ти. Но потом понял, что это непра­виль­но. Тут смысл даже не в том, что­бы обя­за­тель­но искать себе заме­ну в виде новой воз­люб­лен­ной. Важ­но, что­бы твоя лич­ность, твоя жизнь раз­ви­ва­лись. Ведь жизнь — это творчество.

Любовь по-раз­но­му про­яв­ля­ет­ся. Глав­ное — най­ти для нее твор­че­ское само­вы­ра­же­ние. Это может про­явить­ся и в ухо­де за моги­лой. Даже когда крош­ка­ми кор­мят голу­бей на моги­ле, тво­рят какое-то мило­сер­дие для малых сих. Или когда сажа­ют цве­ты — укра­ша­ют ту части­цу зем­ли, кото­рая свя­за­на у нас с про­стран­ством люби­мо­го чело­ве­ка. Укра­сить про­стран­ство люби­мо­го чело­ве­ка — раз­ве не в этом была цель жиз­ни, когда мы жили вме­сте с ним?

Андрей Вла­ди­ми­ро­вич ГНЕЗДИЛОВ родил­ся в 1940 году в Ленин­гра­де. Окон­чил Ленин­град­ский педи­ат­ри­че­ский инсти­тут, после орди­на­ту­ры пере­ква­ли­фи­ци­ро­вал­ся в пси­хи­ат­ра. Док­тор меди­цин­ских наук. Рабо­тал в Пси­хо­нев­ро­ло­ги­че­ском инсти­ту­те им. В. М. Бех­те­ре­ва, в Онко­ло­ги­че­ском инсти­ту­те. В 1990 году осно­вал хос­пис в посел­ке Лах­та под Санкт-Петербургом.

Источник