Что значит любишь экстрим

Почему люди любят экстремальные виды спорта

Для того, чтобы понять, почему люди любят экстремальные виды спорта, очень важно понять, что представляют из себя эти виды спорта, почему они называются экстремальными и почему их разделяют по уровню получаемого удовольствия.

В последние годы термин «экстремальные виды спорта» стал очень популярным. Их можно разделить на три основных типа: воздушные, наземные и водные.

Экстремальные виды спорта нередко становятся объектом дискуссий, основанных на определении того, какой вид спорта можно назвать экстремальным. Несмотря на большую популярность среди молодежи эти виды спорта не используются в школах. В основном их практикуют на индивидуальном уровне, хотя во многих случаях можно получить помощь профессионального тренера.

Так в чем же заключается рецепт, благодаря которому люди полюбили эти виды спорта?

Контроль и физика

Основной причиной, почему люди наслаждаются этими видами спорта, является то, что они, как правило, практикуются в свободной или неконтролируемой среде, как, например, бейсджампинг или скайдайвинг. Это означает, что в то время как традиционные спортсмены занимаются своей деятельностью в определенной среде, такой как спортивные залы, площадки и поля, экстремальные спортсмены занимаются и показывают свое мастерство в свободной природной среде.

Возбуждение

Это, пожалуй, самый располагающий фактор для привлечения интереса людей к экстремальным видам спорта. Выброс большого количества адреналина является главной отличительной чертой от других видов спорта. Возбуждение, наступающее при занятии экстремальными видами спорта, является наиболее сильным. Спортсмены полностью открыты на милость непосредственной опасности. Задача в том, как сохранить самообладание и применить нужные навыки, находясь в экстремальном положении. По этой же самой причине экстремальные виды спорта широко осуждают. Многие люди не признают спортом то, где другие ставят самих же себя в опасность, не понимая силы возможных последствий.

Преодоление границ

Экстремальные виды спорта часто используются для преодоления собственных границ. Соблюдение баланса и контроля основных инстинктов проверяется в экстремальных условиях. Реакция, нервы и умение овладеть положением в неконтролируемой ситуации являются главными движущими факторами того, почему люди занимаются этими видами спорта, смотрят их, наслаждаются ими.

Человек против природы

Как мы уже отметили ранее, занятия экстремальными видами спорта происходят в природной среде с использованием природных элементов: воздуха, воды и земли. Природные элементы оказывают влияние на уровень экстрима и человеческие инстинкты. Страсть человека к преодолению естественных препятствий является привлекающим фактором для спортсменов и зрителей. Много раз такие попытки имели тяжелые последствия, но страх перед опасностью является главным мотиватором в достижении мастерства.

Основными экстремальными видами спорта являются: бейсджампинг, бангиджампинг, дайвинг, скайдайвинг, лыжный экстрим, сноубординг, глайдинг, маунтинбайкинг, серфинг, виндсерфинг.

Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов

Источник

Психология экстрима: почему люди увлекаются экстремальными видами спорта?

Это страшно, жутко и, в конце концов, смертельно опасно. Вот как можно описать экстремальные виды спорта. Так почему же люди упорно занимаются ими, а их популярность только растет из года в год? Если раньше таких спортсменов просто называли адреналиновыми наркоманами, и этим все было сказано, то сегодня это утверждение уже не такое однозначное.

Давайте разберемся, почему же все таки люди занимаются экстремальными видами спорта и что они от этого получают. Что на эти вопросы отвечают сами спортсмены и организаторы?

Мнение спортсменов

О пристрастиях людей к опасному спорту рассказал вице-президент Федерации экстремальных и технических видов спорта России Денис Разумовский. В своем интервью газете Pravda он говорит, что каждый приходит к экстриму своей дорогой.

Денис уточняет, что если человек не может существовать без адреналина, то он придет к экстремальному спорту рано или поздно. Разумовский говорит, что кто-то периодически занимается разными дисциплинами: зимой — сноуборд, летом — скейтборд. Но, в общем, пристрастие остается.

О том, как она пришла в экстремальный спорт и что, по ее мнению притягивает к нему людей, рассказала виндсерфингистка Ольга Раскина, серебряный призер Чемпионата мира и основатель собственной школы Windsurf Beauties.

Ольга Раскина

Этим видом спорта она увлеклась после отдыха в Египте, где впервые попробовала такое катание на волнах. В виндсерфинге Ольгу привлекает то, что в ходе тренировок работает все тело. Кроме того, здесь нужно много думать: просчитывать ветер и волны, чтобы вернуться на то же место, откуда прибыл.

Виндсерфинг — не просто набор движений, а постоянная оценка ситуации на воде — говорит она.

Дидим Ооржак, победитель гонки по скайранингу под названием Aktru Skyrace, говорит, что тренируется самостоятельно уже два года. Он был удивлен, что есть такой вид спорта, когда нужно на скорость бежать по горам, преодолевая отрезки с различным уклоном.

Дидим Ооржак. Фото из профиля спортсмена в социальной сети Вконтакте

Он уточняет, что всегда чувствовал в себе какую-то тягу к бегу и горам, поэтому возможность объединить эти 2 увлечения сыграла решающую роль.

Наурис Талбергс, основатель клуба экстремалов V.e.s.t. (Латвия), говорит в своем интервью на сайте ventasbalss.lv, что любовь к экстремальным видам спорта у него была заложена с детства, он добавил, что любит идти против общественного мнения. Его бунтарских дух, вероятно, сыграл не последнюю роль в его пристрастиях.

Как видите, большинство спортсменов и людей, имеющих к экстремальному спорту непосредственное отношение, сходятся во мнению, что тяга к экстриму в них была заложена изначально. С ними согласны и исследователи.

Мнение ученых

Стереотип о том, что экстремальными видами спорта занимаются только адреналиновые наркоманы, развенчали ученые из Технологического университета Квинсленда. Они говорят, что люди постоянно рискуют своим здоровьем и жизнью ради уникального опыта.

Эрик Браймер, профессор Технологического университета Квинсленда так рассказывает об экстремальном спорте:

Количество участников в ряде обычных командных и индивидуальных видов спорта, таких как гольф и баскетбол, похоже, снизилось за последнее десятилетие, но количество атлетов в экстремальных видах возросло, сделав эти дисциплины многомиллионной отраслью.

Исследования продемонстрировали, что люди, которые вовлечены в такой смертельно опасный спорт, это отнюдь не безответственные «игроки», которые привыкли ставить все на кон. Более того, исследователи уверены, что экстремалы, напротив, отлично знают свои возможности и привыкли хладнокровно взвешивать каждое свое действие. Браймер добавил:

Он (спорт) позволяет участнику чувствовать себя живее, когда все чувства, кажется, обостряются по сравнению с повседневной жизнью, как будто человек превосходит повседневные способы бытия.

Исследователи уверены, что в экстремальный видах спорта люди больше всего ценят возможность больше увидеть и осмыслить, а некоторые даже говорят о замедленном ходе времени.

При этом понимание мотивов, благодаря которым спортсмены идут на риск, крайне важно для понимания психологии. Профессор Роберт Швейцер из QUT также описал те самые мотивы.

Он уверен, что спортсмены-экстремалы получают неоценимый психологический опыт, что способствует выражению человеческих ценностей.

По его мнению, во время занятий экстремальным спортом смирение, гармония, творчество, духовность обогащают повседневную жизнь человека. Потому, что подопытным в рамках исследования было трудно выразить свои эмоции и мотивы словами, специалисты разработали концептуально новый подход к толкованию полученных данных.

Благодаря этому исследователи сосредоточились на живом опыте спортсменов.

По мнению ученых, экстремальные виды спорта могут вызывать неординарные состояния сознания, которые и привлекают экстремалов. Они обогащают свою жизнь новыми эмоциями и получают дополнительный взгляд на то, что значит быть человеком.

Внимания заслуживает и еще одно исследование. Его провел психолог, профессор Марвин Цукерман. Он уверен, что в большинстве случаев (60%) склонность к риску наследуется. На исследование он потратил около 35 лет, изучая пары близнецов, проживающих в различной среде.

Уже позднее с этой гипотезой поработали ученые из Израиля. Они пошли дальше и выделили генетическое звено, отвечающее за «жажду приключений». Но, наряду с физиологическими, наследуемыми мотивами, есть и психологические аспекты. В 40% случаев люди занимались экстремальными видами спорта не из-за врожденного желания, а ввиду приобретенных мотивов.

Достижения, уважение и риски

Атлеты-эстремалы «питаются» конкуренцией и уважением, которое приходит по мере преодоления тех или иных препятствий. Они устанавливают планку все выше каждый раз, сосредотачиваясь на целях и отбросив переживания. Такие спортсмены учатся контролировать свои эмоции и загоняют их глубоко в собственное подсознание.

Мой тренер по скалолазанию, которая была участником сборной страны, говорит, что страх — это нормально. И что она тоже боится, даже сейчас, когда за плечами десятилетия тренировок, поездки по всему миру и сотни травм. Но спорт дает возможность контролировать эти чувства. И это помогает преодолевать препятствия каждый день.

Возьмем, к примеру, триатлон, соревнования под названием Ironman. Маршрут состоит из заплыва на 3,2 км, велогонки на 180 километров и забега на 42 км. И да, все это нужно пройти без остановок.

Вот так начинается соревнование Ironman

Джон Дьюк, легенда Ironman восьмидесятых годов, так описывает возможности человеческого тела:

Людям, которые думают, что Ironman недосягаем, я говорю, что это возможно. Я могу взять кого угодно — человека, который не имеет атлетической формы — и превратить его в атлета, если он готов работать. Я прекрасный пример, я не большой спортсмен, а просто труженик.

Кстати, рекордное время прохождения этих этапов —около 8 часов. Свое первое участие в соревнованиях Ironman, Джон описывает как самое тяжелое испытание в своей жизни.

Но он считает, что каждый может добиться результатов в спорте, если сам того захочет.

Ответ на вопрос о том, почему люди начинают заниматься экстремальными видами спорта, нужно рассматривать в контексте побед. Возможности преодолеть себя и доказать всем, что не существует непреодолимых препятствий.

Что же толкает людей на занятия экстремальными видами спорта? Здесь у каждого свои мотивы: кто-то хочет стать увереннее в своих силах, кому-то в обычной жизни не хватает острых ощущений, а кто-то желает контролировать свои страхи даже в самых сложных ситуациях. И экстремальный спорт здорово помогает спортсменам в этом.

Источник

Экстрим: что скрывается за тягой к риску

Они штурмуют горные вершины, в одиночку отправляются в кругосветные путешествия, пересекают океаны. Что заставляет искателей экстремальных приключений играть со смертью?

Не проходит недели, чтобы кто-нибудь не предпринял попытки совершить нечто новое — с веслом в руках, в корзине воздушного шара, на отвесной скале. Рискуя собственной жизнью, вызов стихии бросают и мужчины, и женщины.

Кто они — покорители бесполезного или разведчики пределов, доступных человеку? Что пытаются доказать себе, а заодно и нам, эти люди, танцующие на краю бездны в мире, где общественное сознание провозгласило безопасность едва ли не главной жизненной ценностью?

«Мы закоснели в неподвижности, заперли себя в четырех стенах, в обыденной жизни нам почти не приходится переживать опасные ситуации, и потому нам не хватает стимулов, побуждающих к движению», — говорит Валерий Розов, двукратный чемпион мира по парашютному спорту, мастер спорта по альпинизму.

В последние несколько лет он всерьез увлекся бейсджампингом — самым юным среди экстремальных видов спорта. На первый взгляд его техника проста: прыгнуть со скалы, раскинуть руки и раскрыть парашют… перед самым приземлением. Острота переживаний гарантирована: страх перед прыжком испытывают даже самые отчаянные, а несчастные случаи далеко не редкость.

Покорить мать… и весь мир

В свою первую опасную экспедицию ребенок отправляется в тот момент, когда самостоятельно выбирается из кроватки, чтобы исследовать пространство комнаты. Его жажда познания так велика, что он преодолевает свои сомнения и страхи, продолжая путешествие и приобретая таким образом уверенность в себе.

А что же взрослый человек? Неужели и нам, чтобы познавать рубежи возможного, отыскать ориентиры в окружающем мире, так необходимо идти на риск, раз за разом испытывать себя на прочность?

«Удовольствие в том, чтобы совершить нечто такое, что мне самому еще вчера казалось невозможным. Сделать что-то, на что не способен никто другой», — подтверждает 41-летний Валерий Розов. Подняться выше всех, пролететь быстрее всех, стать птицей, рыбой, волной…

«Экстремальные переживания дают уникальную возможность познать себя, — объясняет юнгианский психоаналитик Станислав Раевский. — Постичь, чем ты отличаешься от других, обрести нечто, способное заново придать смысл твоему существованию».

Однако людьми, регулярно и сознательно подвергающими себя риску, движет не только жажда познания

«Подобно пятилетнему ребенку, находящемуся на пике эдипова комплекса, они не оставляют попыток покорить свою мать и тем самым мир вообще», — размышляет психоаналитик Андрей Россохин.

С точки зрения французского психотерапевта Михаэля Балинта, желание рисковать является индивидуальной реакцией на травматический опыт рождения — своеобразной защитной стратегией, суть которой в том, чтобы «опережать и дразнить опасности, тем самым парадоксальным образом страхуя себя от них».

Австро-американский психоаналитик Хайнц Кохут предлагает другое объяснение: будучи изгнан из уюта материнского чрева, будущий экстремал развивает у себя гипертрофированное эго, которое позволяет ему преодолеть ощущение собственного бессилия и брошенности.

Он вынужден постоянно доказывать себе: я действительно хорош, я в самом деле чего-то стою. Его девиз — «Слабо. », а единственная цена, которой приобретается самоуважение, — постоянный риск и испытание себя.

«Эти действия очень похожи на нарциссическое любование, — поясняет Андрей Россохин. — Человек, испытавший нехватку любви в детстве, бессознательно постоянно и любыми средствами стремится подтверждать свою ценность. Таким образом он заполняет пустоту, которая живет в его душе».

Зигмунд Фрейд наверняка усмотрел бы в любви к риску и проявление сексуальности — все экстремалы говорят о возбуждении, наслаждении, экстазе, головокружении, переживаемых ими в пиковые моменты.

«Минуты растворенности в океане… Чувства, которые при этом испытываешь, сродни сексуальному экстазу: нежность, легкость, наслаждение. » — соглашается Юлия Петрик. Восемь лет назад в 26 лет она первая в России начала заниматься фри-дайвингом — «свободным погружением»: без акваланга и маски Юлия опускается в океан на глубину свыше 40 метров.

Связь наслаждения и страдания

«Удовольствие — это реакция на пережитые боль и страх», — считает психофизиолог Чингиз Измайлов*. — Все наши эмоции и чувства полярны: удовольствие — неудовольствие, спокойствие — возбуждение, наслаждение — страдание.

Их взаимодействие можно сравнить с движением качелей: когда одна эмоция «взлетает», другая, ей противоположная, «угасает». Дело здесь вот в чем: повышение уровня адреналина в крови влияет на работу определенных клеток нервной системы, что приводит к возникновению чувства страха, ощущения боли.

Снижение его уровня действует на другие клетки, и человек испытывает обратную реакцию — удовольствие. Одним словом, когда боль и страх проходят, мы ощущаем наслаждение, удовольствие. Именно в такой последовательности: удовольствие в экстремальной ситуации возникает исключительно в ответ на пережитые страх и боль.

*Профессор кафедры психофизиологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, член Европейского общества когнитивной психологии.

Вырваться за барьеры

Человек, ищущий сильных эмоций, задыхается в обществе, которое с каждым днем все больше напоминает огромный супермаркет. Мы стараемся строго следовать заведенному распорядку, боимся «выпасть из обоймы» и, даже донельзя устав от механического однообразия собственной жизни, не сходим с дистанции: а вдруг потом не сможем вернуться?

«Надежные вложения капитала, пенсии, гарантии, многоступенчатая карьера, страхование жизни — изначально все это было придумано человеком для того, чтобы сделать жизнь легче, освободить дух и создать больше возможностей для беззаботной жизни, — поясняет экзистенциальный психотерапевт Светлана Кривцова. — Но те же самые разумные и полезные вещи становятся тяжким грузом, как только наша жизнь оказывается сосредоточена вокруг страха их лишиться. А экстрим дает возможность вырваться из рутины, сбросить напряжение, в котором мы живем».

«Я с самого детства хотел быть не таким, как все, — рассказывает Валерий Розов, — мне было важно жить не так, как другие. И вот теперь я не сижу в офисе с девяти до шести и по полгода не бываю дома. Часто мне не о чем разговаривать с обычными людьми: им неинтересны мои темы, а мне — их. Но мне нравится именно такая жизнь».

Неодолимое влечение

«Я познакомился с Томом Стоуном, американским путешественником, который готовился в пеший поход от Москвы до Сахалина, — рассказывает 32-летний Илья Новиков, путешественник и альпинист. — В какой-то момент я почувствовал, что во что бы то ни стало должен пойти вместе с ним. У меня было ощущение, что именно от этого зависит, как сложится дальше вся моя жизнь».

«Я уже был опытным парашютистом, когда увидел съемки, как человек в горах прыгает со скалы. Это зрелище поразило меня настолько, что я решил обязательно попробовать то же самое», — вспоминает Валерий Розов.

Подобному внезапному порыву, спонтанно вспыхивающей страсти чаще всего сопутствует ощущение «Я могу это сделать» и даже больше — «Мне все нипочем». Одержимый мыслью реализовать задуманное, человек подчиняет всего себя этой идее и добивается желаемого результата.

Потребность вновь и вновь испытывать это сладкое чувство входит в привычку. «Прервать череду, прыжков, полетов или погружений без какой-либо особенно веской причины — значит испытать сильнейшую фрустрацию, которая приводит к необъяснимой тревоге, рождает чувство безысходности и нередко заканчивается депрессией», — поясняет Андрей Россохин.

«Рискуя, мы приручаем смерть»

О том, что такое феномен тяги к риску, мы попросили рассказать психотерапевта Владимира Баскакова*.

Psychologies: Что движет теми, кто любит рисковать?

Владимир Баскаков: Первая причина — это недостаток сильных впечатлений. Наше общество все еще живет по патриархальным законам: действуй, добивайся, побеждай. Это проявляется во всем. Если новости — то обязательно о взрывах, убийствах, конфликтах. Если кино — то про испепеляющую страсть. И человек чувствует себя обманутым: раз в моей жизни нет таких сильных эмоций, то я как бы и не живу вовсе. И возникает желание изменить ситуацию, сделать что-то из ряда вон выходящее. Вторая причина — потребность приручить смерть. Человек подвергает себя смертельной опасности, но остается живым. Он убеждает себя и других в том, что контролирует происходящее.

Psychologies: Кто становится искателем экстремальных впечатлений?

Владимир Баскаков: Мне кажется, это те люди, личность которых Карл Густав Юнг определял «как рациональный, мыслительный тип». Образование направлено прежде всего на развитие интеллекта. В результате те, кто от природы склонен именно к рациональному типу мышления, почти полностью теряют контакт со своим телом и чувствами. Чтобы прорваться к ним, необходимы сверхсильные впечатления. Поэтому люди рационального, мыслительного типа чаще всего и попадаются в эту ловушку. Экстремальные занятия для таких людей — один из немногих способов ощутить свою целостность.

* Президент Российской ассоциации телесной терапии, член Европейской ассоциации телесной терапии. Автор книги «Свободное тело» (Институт общегуманитарных исследований, 2001).

Выжить благодаря пробуждению всех чувств

Каждый из тех, кто связал свою жизнь с рискованным увлечением, как правило, рано или поздно попадает в ситуацию, когда опасность слишком велика для того, чтобы выжить. «В такие моменты нет времени на раздумья, ты действуешь, подчиняясь первому внутреннему импульсу», — рассказывает Илья Новиков.

В 2002 году во время зимнего восхождения на Эльбрус группа альпинистов попала в грозовое облако. «Молнии били прямо вокруг нас, в любую секунду каждый мог превратиться в уголек, — продолжает Илья. — В такие моменты ты полностью зависишь от стихии. И выживаешь, если сможешь собраться и одновременно как бы раствориться в природе, стать ее частью».

У фри-дайвера Юлии Петрик во время соревнования на глубине 50 метров лопнула барабанная перепонка: «Когда такое случается в воде, человек полностью теряет ориентацию. Я не понимала, где верх, где низ. Единственное, что я могла сделать, — это сконцентрироваться и, не размышляя, каким-то шестым чувством «нащупать» выход на поверхность», — вспоминает она.

«У меня не раскрывался парашют, а до земли оставалось совсем чуть-чуть, — говорит Валерий Розов. — Возникло ощущение, что мои глаза и лицо горят, и в этот момент я словно увидел свою мысль: «Ну все, мне конец».

Сам не помню, что я делал, как сгруппировался, перевернулся, однако парашют раскрылся, и я приземлился благополучно. Но еще несколько дней я, кажется, руками мог потрогать эту мысль о смерти».

Ясность мысли посреди хаоса, усилия на грани возможного, противостояние сомнениям и желанию отступить.

В экстремальные моменты человек способен на физические и умственные реакции, поражающие его самого.

«Это особое состояние сознания позволяет задействовать такие силы, о которых ты и не подозревал, — поясняет Светлана Кривцова. — Человек чувствует, будто он проникает в новый, нетронутый мир, становится единым целым с землей и небом в самом прекрасном их проявлении. »

«Я и не догадывалась, как много я способна выдержать, — рассказывает Юлия Петрик. — Я справилась со страхом, смогла управлять своим телом и знаю теперь, что подчинить себе океан невозможно — его можно только понять и жить по его законам». Эти слова можно назвать девизом всех тех, кто имеет дело со стихией.

Источник