Что значит литература периода оттепели
«То было странное и обманчивое советское время, когда после нескольких десятилетий сплошного обморожения вдруг что-то начало таять, капать и осыпаться с монументов государственной доблести». (А.Гольдштейн Прощание с Нарциссом ).
В начале 50-х на страницах литературных журналов стали появляться статьи и произведения, сыгравшие роль возбудителя общественного мнения. В статье Об искренности в литературе (1953) литературный критик Владимир Померанцев на страницах «Нового мира» писал о засилье в литературе безжизненных казенных штампов, как бы выпущенных с одного конвейера.
Острую полемику среди читателей и критиков вызвала повесть Ильи Эренбурга Оттепель . Несмотря на общее соответствие канонам социалистического реализма, образы героев были даны в неожиданном для того времени ключе. Главная героиня, расставаясь с близким человеком, директором завода, приверженцем сталинской идеологии, в его лице порывает с тягостным прошлым страны. Помимо основной сюжетной линии, описывая судьбу двух живописцев, писатель ставит вопрос о праве художника быть независимым от партийных установок.
Антисталинские настроения пронизывали вышедшие в 1956 роман Владимира Дудинцева Не хлебом единым и повести Павла Нилина Жестокость , Сергея Антонова Дело было в Пенькове . В романе Дудинцева прослеживается трагический путь изобретателя в условиях интриг и безразличия бюрократической системы. Главные герои повестей Нилина и Антонова привлекали живыми ищущими характерами, искренним отношением к событиям вокруг себя, поисками своей собственной правды.
Наиболее яркие произведения этого периода были ориентированы на участие в решении злободневных для страны общественно-политических вопросов об отношении к сталинскому прошлому, о пересмотре роли личности в государстве. Дискуссии велись на предприятиях, в кругу друзей, на страницах печати. В обществе активно шел процесс освоения пространства открывшейся свободы, прощупывания и уточнения ее границ. Большинство участников споров пока не отказывалось от социалистических идей, стремилось к тому, что позже назовут социализмом «с человеческим лицом».
Предпосылки оттепели закладывались в 1945. Многие писатели были фронтовиками. Проза о войне реальных участников военных действий или, как ее называли, «офицерская проза», несла важное понимание правды о прошедшей войне мысль о том, что выиграли ее не маршалы и генералы, а простой солдат с его ежедневным негромким героизмом.
Первым поднял эту тему, ставшую центральной в военной прозе 5060, Владимир Некрасов в повести В окопах Сталинграда , вышедшей в 1946. Константин Симонов , служивший фронтовым журналистом, описал свои впечатления в трилогии Живые и мертвые (19591979). В повестях писателей-фронтовиков Григория Бакланова Пядь земли (1959) и Мертвые сраму не имут (1961), Юрия Бондарева Батальоны просят огня (1957) и Последние залпы (1959), Константина Воробьева Убиты под Москвой (1963) на фоне подробного, без прикрас описания военной жизни впервые прозвучала тема осознанного личного выбора в ситуации между жизнью и смертью. В одних случаях это был выбор между предательством, возможностью остаться в живых и выполнением долга, равносильным неизбежной смерти. В других выбор касался ответственности за жизнь вверенных тебе людей, которых зачастую приходилось посылать на верную гибель. Тяжелые военные испытания, знакомство с укладом и жизнью народов Европы учили советских солдат и офицеров на собственном опыте отделять реальное положение вещей от идеологических клише. Знание фронтовой жизни и опыт выживания в сталинских лагерях легли в основу творчества Александра Солженицына , подвергшего наиболее последовательной критике сталинско-коммунистический режим.
Вырабатывалась самоцензура, которая сосуществовала наряду с внешним идеологическим контролем. Внутренний цензор подсказывал автору, где можно позволить себе смелость, а где лучше промолчать, какие темы можно поднимать, а какие не стоит. Отдельные элементы идеологии воспринимались как формальность, условность, которую необходимо учитывать. Свое самоощущение в 60-е по сравнению с 40-ми очевидец описывал так: «Отсутствие страха. Я понял, что больше не боюсь. Я осторожен, это так. Я не ищу неприятностей… Я всегда был осторожен и раньше, но тогда это не было гарантией безопасности, вообще не было никаких гарантий. Теперь они есть. Страх исчез…».
Этот переход произошел в 50-е. Атмосферу тех лет называли оттепелью. Общество начало освобождаться от покорности и страха перед властью…
«Оттепель» не только развенчала миф о святости «отца всех народов». Она впервые позволила приподнять идеологические декорации над советской сценой и драматургией. Разумеется, не все, но весьма значительную их часть. Прежде чем говорить о счастье всего человечества, неплохо было бы задуматься о счастье и несчастье отдельного человека.
Процесс «очеловечивания» заявил о себе в драматурги как собственно в литературной своей основе, так и в постановочной.
Поиски художественных средств, способных в рамках бытовой, камерной драмы передать ведущие тенденции времени, привели к созданию столь значительного произведения, как пьеса Алексея Арбузова Иркутская история (19591960). Изображение будничной человеческой драмы поднималось в ней на высоту поэтических раздумий о моральных принципах современника, а в облике самих героев живо запечатлевались особенности новой исторической эпохи.
В начале героиня пьесы, молодая девушка Валя, переживает состояние глубокого душевного одиночества. Изверившись в существовании настоящей любви, она утратила веру в людей, в возможность счастья для себя. Тягостную душевную опустошенность, скуку и прозу будничной работы она пытается восполнить частой сменой любовных похождений, иллюзорной романтикой бездумной жизни. Любя Виктора, терпя от него унижения, она решает «отомстить» ему выходит замуж за Сергея.
Начинается другая жизнь, Сергей помогает героине обрести себя заново. У него волевой, сильный, настойчивый и вместе с тем по-человечески обаятельный, полный душевной теплоты характер. Именно этот характер заставляет его, не задумываясь, броситься на помощь тонущему мальчику. Мальчик спасен, но Сергей погибает. Трагическое потрясение, переживаемое героиней, завершает перелом в ее душе. Меняется и Виктор, смерть друга заставляет его пересмотреть многое в собственной жизни. Теперь, после настоящих испытаний, становится возможной и настоящая любовь героев.
Показательно, что Арбузов широко использовал в пьесе приемы сценической условности. Резкое смешение реального и условного планов, ретроспективный способ организации действия, перенесение событий из недавнего прошлого в настоящий день все это было необходимо автору для того, чтобы активизировать читателя, зрителя, сделать более живым и непосредственным его контакт с героями, как бы вынося проблемы на простор широкого, открытого обсуждения.
Видное место в художественной структуре пьесы занимает Хор. Он вносит в эту драму публицистические элементы, необычайно популярные в обществе того времени.
«Даже за день до смерти не поздно начать жизнь сначала» таков главный тезис пьесы Арбузова Мой бедный Марат (1064), к утверждению которого приходят в финале герои после многолетних духовных исканий. И сюжетно, и с точки зрения использованных здесь драматургических приемов Мой бедный Марат построен как хроника. В то же время пьеса снабжена подзаголовком «диалоги в трех частях». Каждая такая часть имеет свое точное, вплоть до месяца, обозначение времени. Этими постоянными датировками автор стремится подчеркнуть связь героев с окружающим их миром, оценивая их на протяжении целой исторической полосы.
Основные персонажи проходят испытания на душевную прочность. Несмотря на благополучный финал, автор как бы говорит: будничная жизнь, простые человеческие отношения требуют больших духовных сил, если хочешь, чтобы твои мечты об успехе и счастье не рухнули.
В наиболее известных драматических произведениях тех лет проблемы быта, семьи, любви не отделяются от вопросов морального и гражданского долга. Вместе с тем, конечно, острота и актуальность социально-нравственной проблематики сами по себе не являлись гарантом творческого успеха он достигался лишь тогда, когда авторы находили новые драматургические способы рассмотрения жизненных противоречий, стремились к обогащению и развитию эстетической системы.
Очень интересно творчество Александра Вампилова. Его главное достижение сложная полифония живых человеческих характеров, во многом диалектически продолжающих друг друга и вместе с тем наделенных ярко выраженными индивидуальными чертами.
Уже в первой лирической комедии Прощание в июне (1965) отчетливо обозначились приметы героя, который в разных обличьях прошел затем через другие пьесы Вампилова.
Сложными психологическими путями идет к обретению духовной цельности Бусыгин, главный герой пьесы Вампилова Старший сын (1967). Сюжет пьесы строится весьма необычно. Бусыгин и его случайный попутчик Севостьянов по кличке Сильва оказываются в неизвестной им семье Сарафановых, переживающей не самые простые для себя времена. Бусыгин невольно становится ответственным за происходящее с «родственниками». По мере того, как он перестает быть чужим в доме Сарафановых, прежняя связь с Сильвой, оказавшимся на поверку обыкновенным пошляком, постепенно исчезает. Зато сам Бусыгин все более тяготится затеянной игрой, своим легкомысленным, но жестоким поступком. Он обнаруживает духовное родство с Сарафановым, для которого, кстати сказать, совсем уже неважно, кровный ли родственник ему главный герой. Поэтому долгожданное разоблачение приводит к благополучному финалу всю пьесу. Бусыгин делает трудный и потому осознанный, целенаправленный шаг вперед в своем духовном развитии.
Еще сложнее и драматичнее решается проблема нравственного выбора в пьесе Утиная охота (1967). Комическая стихия, столь естественная в прежних пьесах Вампилова, здесь сведена к минимуму. Автор детально исследует характер человека, утонувшего в житейской суете, и показывает, как, делая аморализм нормой поведения, не думая о добре для других, человек убивает в себе человеческое.
Утиная охота, на которую на протяжении всего действия собирается герой драмы Виктор Зилов, вовсе не является выражением его душевной сути. Он плохо стреляет, потому что признается, что ему жаль убивать уток. Как выясняется, ему и себя жаль, хотя однажды дойдя до тупика в своем бессмысленном кружении среди как бы любимых женщин и как бы дружных с ним мужчин, он пытается прекратить все одним выстрелом. Сил на это, конечно, не хватило.
С одной стороны, комические, явно придуманные, а с другой, мелкие бытовые ситуации, в которые помещает своих героев Вампилов, при более серьезном знакомстве с ними всякий раз оказываются нешуточными экзаменами для современника, пытающегося ответить на вопрос: «Кто ты, человек?»
Этические проблемы с большой определенностью обнаружились в драме Виктора Розова В день свадьбы (1964). Здесь проверке на нравственную зрелость подвергаются еще достаточно молодые люди. В день свадьбы невеста вдруг заявляет, что свадьбе не бывать и что она навсегда расстается с женихом, хотя бесконечно его любит. При всей неожиданности такого решительного поступка поведение героини Нюры Саловой, дочки ночного сторожа в маленьком приволжском городе, имеет свою неумолимую внутреннюю логику, вплотную подводящую ее к необходимости отказа от счастья. По ходу действия Нюра убеждается в горькой, но непреложной истине: человек, за которого она выходит замуж, давно любит другую женщину.
Своеобразие конфликтной ситуации, возникающей в пьесе, заключается в том, что борьба разгорается не между героями в пределах замкнутого и достаточно традиционного любовного «треугольника». Розов, ретроспективно обозначив реальные истоки создавшейся острой коллизии, следит в первую очередь за тем напряженным противоборством, которое происходит в душе героини, ибо в конечном счете ей самой надлежит сделать сознательный выбор, произнести решающее слово.
Розов противостоял догматической концепции «идеального героя», непременно проявляющего себя на исторически-социальном фоне. Действие его пьес всегда протекает в узком кругу персонажей. Если это не семья, то группа выпускников-одноклассников, собравшихся в школе на свой вечер после долгих лет разлуки. Сергей Усов, главный герой пьесы Традиционный сбор (1967), прямо говорит о ценности личности, не зависящей от профессиональных достижений, должностей, социальных ролей для него важны первоосновы человеческой духовности. Поэтому он становится своеобразным арбитром в споре повзрослевших выпускников, пытающихся отделить зерна от плевел в оценках состоятельности той или иной судьбы. Сбор выпускников становится смотром их нравственных достижений.
Точно так же отделяют, отключают своих персонажей от многочисленных общественных связей Александр Володин Старшая сестра (1961), Назначение (1963); Эдвард Радзинский 104 страницы про любовь (1964), Снимается кино (1965).
Особенно характерно это для женских образов, которым безраздельно отданы авторские симпатии. Героини трогательно-романтичны и, несмотря на весьма непростые отношениями с окружающими, как будто толкающими к отказу от каких бы то ни было мечтаний, всегда остаются верными своим идеалам. Они тихи, не очень приметны, но, отогревая души близких, и для себя находят силы жить с верой и любовью. Девушка-стюардесса ( 104 страницы про любовь ), случайная встреча с которой не предвещала герою, молодому и талантливому физику Электрону, казалось бы, никаких перемен в его рационально-правильной жизни, в действительности показала, что человек без любви, без привязанности, без ощущения своей каждодневной необходимости другому человеку вовсе не человек. В финале герой получает неожиданное известие о гибели подруги и понимает, что больше никогда не сможет чувствовать жизнь так, как это было когда-то то есть всего три с половиной месяца назад…
Интересно, что в 1960-е многое изменилось даже для так называемой революционной драмы. С одной стороны, она стала прибегать к возможностям документализма, что во многом объясняется желанием авторов быть достоверными до самых мелочей. С другой, образы исторических деятелей обретали черты вполне «живых», то есть противоречивых, сомневающихся, проходящих через внутреннюю душевную борьбу людей.
В пьесе Михаила Шатрова Шестое июля (1964), названной в подзаголовке «опытом документальной драмы», воссоздавалась непосредственно сама история революции в драматическом сцеплении обстоятельств и характеров. Автор ставил для себя задачу обнаружения этого драматизма и введения его в рамки театрального действия. Однако Шатров не пошел по пути простого воспроизведения хроники событий, он попытался раскрыть их внутреннюю логику, обнажая социально-психологические мотивы поведения их участников.
Исторические факты, положенные в основу пьесы, левоэсеровский мятеж в Москве 6 июля 1918 дал автору широкие возможности для поисков захватывающих сценических ситуаций, свободного полета творческой фантазии. Однако, следуя избранному им принципу, Шатров стремился обнаружить силу драматизма в самой реальной истории. Накал драматического действия усиливается по мере обострения политического и нравственного единоборства между двумя политическими деятелями Лениным и лидером левых эсеров Марией Спиридоновой.
Зато в другой пьесе, Большевики (1967), Шатров уже во многом, по собственному признанию, отходит от документа, от точной хронологии «ради создания более цельного художественного образа эпохи». Действие развертывается всего в течение нескольких часов вечером 30 августа 1918 года (при этом сценическое время более или менее точно соответствует реальному). В Петрограде убили Урицкого, а в Москве было совершено покушение на жизнь Ленина. Если в Шестом июля главной пружиной сценического действия было стремительное, уплотненное движение событий, развитие исторического факта, то в Большевиках акцент перенесен на художественное осмысление факта, на проникновение в его глубинную философскую сущность. Не сами трагические события (они происходят за сценой), а их преломление в духовной жизни людей, выдвинутые ими нравственные проблемы составляют основу идейно-художественной концепции пьесы.
Столкновение различных взглядов на нравственные обязанности личности в обществе, процессы внутреннего, духовного развития героя, формирование его этических принципов, протекающее в напряженных и острых душевных борениях, в трудных поисках, в конфликтах с окружающими, эти противоречия составляют движущее начало большинства пьес 1960-х. Обращая содержание произведений прежде всего к вопросам морали, личного поведения, драматурги существенно расширили диапазон художественных решений и жанров. В основе таких поисков и экспериментов лежало стремление усилить интеллектуальное начало драмы, а главное найти новые возможности для выявления духовных, нравственных потенций в характере человека.
Гольдштейн А. Прощание с Нарциссом . М., НЛО, 1997
Матусевич В. Записки советского редактора . М., НЛО, 2000
Вайль П., Генис А. 1960-е годы: мир советского человека . М., НЛО, 2001
Войнович В. Антисоветский Советский союз . М., Материк, 2002
Кара-Мурза С. «Совок» вспоминает . М., Эксмо, 2002
Савицкий С . Андеграунд . М., НЛО, 2002
Советское богатство . СПб, Академический проект, 2002
Источник
