Что значит лежать под кислородом при ковиде

Проблема поражения легких при вирусной инфекции, вызванной COVID-19 является вызовом для всего медицинского сообщества, и особенно для врачей анестезиологов-реаниматологов. Связано это с тем, что больные, нуждающиеся в реанимационной помощи, по поводу развивающейся дыхательной недостаточности обладают целым рядом специфических особенностей. Больные, поступающие в ОРИТ с тяжелой дыхательной недостаточностью, как правило, старше 65 лет, страдают сопутствующей соматической патологией (диабет, ишемическая болезнь сердца, цереброваскулярная болезнь, неврологическая патология, гипертоническая болезнь, онкологические заболевания, гематологические заболевания, хронические вирусные заболевания, нарушения в системе свертывания крови). Все эти факторы говорят о том, что больные поступающие в отделение реанимации по показаниям относятся к категории тяжелых или крайне тяжелых пациентов. Фактически такие пациенты имеют ОРДС от легкой степени тяжести до тяжелой.

У больных с дыхательной недостаточностью принято использовать респираторную терапию. В настоящее время существует множество вариантов респираторной терапии: ингаляция кислорода (низкопоточная – до 15 л/мин, высокопоточная – до 60 л/мин), искусственная вентиляция легких (неинвазивная — НИМВЛ или инвазивная ИВЛ, высокочастотная вентиляция легких).

В терапии классического ОРДС принято использовать ступенчатый подход к выбору респираторной терапии. Простая схема выглядит следующим образом: низкопоточная кислородотерапия – высокопоточная кислородотерапия или НИМВЛ – инвазивная ИВЛ. Выбор того или иного метода респираторной терапии основан на степени тяжести ОРДС. Существует много утвержденных шкал для оценки тяжести ОРДС. На наш взгляд в клинической практике можно считать удобной и применимой «Берлинскую дефиницую ОРДС».

Общемировая практика свидетельствует о крайне большом проценте летальных исходов связанных с вирусной инфекцией вызванной COVID-19 при использовании инвазивной ИВЛ (до 85-90%). На наш взгляд данный факт связан не с самим методом искусственной вентиляции легких, а с крайне тяжелым состоянием пациентов и особенностями течения заболевания COVID-19.

Тяжесть пациентов, которым проводится инвазивная ИВЛ обусловлена большим объемом поражения легочной ткани (как правило более 75%), а также возникающей суперинфекцией при проведении длительной искусственной вентиляции.

Собственный опыт показывает, что процесс репарации легочной ткани при COVID происходит к 10-14 дню заболевания. С этим связана необходимость длительной искусственной вентиляции легких. В анестезиологии-реаниматологии одним из критериев перевода на спонтанное дыхание и экстубации служит стойкое сохранение индекса оксигенации более 200 мм рт. ст. при условии, что используются невысокие значения ПДКВ (не более 5-6 см. вод. ст.), низкие значения поддерживающего инспираторного давления (не более 15 см. вод. ст.), сохраняются стабильные показатели податливости легочной ткани (статический комплайнс более 50 мл/мбар), имеется достаточное инспираторное усилие пациента ( p 0.1 более 2.)

Достижение адекватных параметров газообмена, легочной механики и адекватного спонтанного дыхания является сложной задачей, при условии ограниченной дыхательной поверхности легких.

При этом задача поддержания адекватных параметров вентиляции усугубляется присоединением вторичной бактериальной инфекции легких, что увеличивает объем поражения легочной ткани. Известно, что при проведении инвазинвой ИВЛ более 2 суток возникает крайне высокий риск возникновения нозокомиальной пневмонии. Кроме того, у больных с COVID и «цитокиновым штормом» применяются ингибиторы интерлейкина, которые являются выраженными иммунодепрессантами, что в несколько раз увеличивает риск возникновения вторичной бактериальной пневмонии.

В условиях субтотального или тотального поражения дыхательной поверхности легких процент успеха терапии дыхательной недостаточности является крайне низким.

Собственный опыт показывает, что выживаемость пациентов на инвазивной ИВЛ составляет 15.3 % на текущий момент времени.

Алгоритм безопасности и успешности ИВЛ включает:

Последовательное использование методов респираторной терапии.
Обработка рук персонала перед и после манипуляций с пациентом.
Смена бактериальных фильтров каждые 12 часов.
Использование закрытых систем для санации трахеобронхиального дерева и адекватная регулярная санация трахеобронхиального дерева.
Профилактика нарушений герметичности дыхательного контура.
Использование систем согревания и увлажнения дыхательной смеси.
Использование протективных параметров искусственной вентиляции легких.
Регулярное использование прон-позиции и смены положения тела.
Адекватный уход за полостью рта и регулярное измерение давления в манжете эндотрахеальной или трахеостомической трубки.
Адекватный подбор схем антибактериальной терапии с учетом чувствительности возбудителя.
Рестриктивная стратегия инфузионной терапии (ЦВД не более 9 мм рт. ст)
Своевременное применение экстракорпоральных методов очищения крови.
Регулярный лабораторный мониторинг параметров газообмена (КЩС артериальной крови) – не менее 4 р/сут.
Регулярный контроль параметров ИВЛ и регулярная оценка параметров легочной механики.
Хорошая переносимость пациентом ИВЛ (седация, миорелаксация, подбор параметров и чувствительности триггера, при условии, что больной в сознании и имеет собственные дыхательные попытки)

В связи с тем, что процент выживаемости пациентов при использовании инвазивной ИВЛ остается крайне низким возрастает интерес к использованию неинвазивной искусственной вентиляции легких. Неинвазивную ИВЛ по современным представлениям целесообразно использовать при ОРДС легкой степени тяжести. В условиях пандемии и дефицита реанимационных коек процент пациентов с тяжелой формой ОРДС преобладает над легкой формой.

Тем не менее, в нашей клинической практике у 23% пациентов ОРИТ в качестве стартовой терапии ДН и ОРДС применялась неинвазивная масочная вентиляция (НИМВЛ). К применению НИМВЛ есть ряд ограничений: больной должен быть в ясном сознании, должен сотрудничать с персоналом. Допустимо использовать легкую седацию с целью обеспечения максимального комфорта пациента.

Критериями неэффективности НИМВЛ являются сохранение индекса оксигенации ниже 100 мм рт.ст., отсутствие герметичности дыхательного контура, возбуждение и дезориентация пациента, невозможность синхронизации пациента с респиратором, травмы головы и шеи, отсутствие сознания, отсутствие собственного дыхания. ЧДД более 35/мин.

В нашей практике успешность НИМВЛ составила 11.1 %. Зав. ОАИР: к.м.н. Груздев К.А.

Источник

Оксигенотерапия при коронавирусе

Как используется лечение кислородом при коронавирусе

Нужно сразу отметить, что кислород применяется лишь как вспомогательный метод терапии — респираторная поддержка. Он не способен вылечить инфекцию и лишь устраняет гипоксемию (низкое содержание кислорода в крови).

В клиниках применяют несколько методик, нацеленных на борьбу с острой дыхательной недостаточностью. Это кислородная терапия с использованием маски, высокопоточная назальная кислородотерапия, неинвазивная вентиляция легких (НИВЛ) и инвазивная искусственная вентиляция легких (ИВЛ). Конкретный способ кислородной терапии при коронавирусе подбирается в зависимости от тяжести состояния пациента.

Метод кислородотерапии при ковиде

Дыхательная недостаточность средней тяжести

Кислородотерапия с использованием маски или канюль

Средне-тяжелое и тяжелое состояние

Высокопоточные канюли или НИВЛ

Тяжелая и крайне тяжелая дыхательная недостаточность

Искусственная вентиляция легких с интубацией трахеи

Какая доза кислорода нужна пациентам с COVID-19

Тяжелобольные пациенты с сатурацией ниже 92 % должны проходить лечение коронавируса кислородом в больнице. Для насыщения крови необходимо подключаться к кислородным концентраторам мощностью более 5 литров в минуту. Как правило, врачи сначала используют высокопоточные канюли. При падении показателя сатурации ниже 85 % пациента забирают в реанимацию и начинают искусственную вентиляцию легких. Аппаратная терапия нужна, чтобы пережить жизнеугрожающее состояние. Тяжелым больным с COVID-19 регулярно измеряют показатель воздуха в крови, чтобы вовремя отследить изменения и предпринять меры.

Больные со средней формой дыхательной недостаточности также получают кислород через канюли или маски, подсоединенные к концентратору. Производительность последнего составляет 1-4 литра в минуту. Врачи рекомендуют начать кислородотерапию при коронавирусе, если сатурация упала ниже 95 %. Помимо подачи кислорода желательно перевернуть пациента на живот, в так называемую прон-позицию.

Если у человека легкая форма COVID-19, то его, как правило, не увозят в больницу. Получать кислород на дому при коронавирусе можно для профилактики гипоксемии, используя кислородный баллончик. В нем находится концентрированная смесь с содержанием кислорода в 4 раза выше, чем в атмосферном воздухе. Такие ингаляции помогают за считанные секунды насытить кровь O2 и улучшить общее состояние организма.

Последствия COVID-19 для легких

Исследования показали, что при интенсивной лечебной терапии воспаление в легких начинает рассасываться через 14-20 дней после начала болезни. При средней и тяжелой форме пневмонии на фоне COVID в первые 2-3 месяца после отрицательного теста наблюдается снижение легочной функции. Оно может достигать 30 %. Причина в том, что новая волокнистая ткань, которая восстанавливается вместо поврежденной, не способна раскрываться полностью.

Тяжелым последствием короновируса может стать легочный фиброз. Это рубцевание легочной ткани, приводящее к ухудшению прохождения кислорода по альвеолам и, как следствие, нарушению функции дыхания. При фиброзе больной обязательно должен встать на учет к пульмонологу.

Как оценивают работу легких после COVID-19

Понять, что после ковида нужна кислородная терапия или другие методы поддержки организма, можно по следующим признакам:

сохранение общей слабости организма, упадок сил;
ощущение тяжести в груди при глубоких вдохах;
плохие анализы крови (показывающие воспалительные процессы в организме);
хрипы при дыхании.

Для оценки дыхательных функций лечащий врач может использовать следующие виды диагностики:

исследование газового состава крови;
пульсоксиметрия (ее важно делать в динамике, чтобы проследить за изменением уровня кислорода в крови утром, днем, вечером, ночью);
измерение жизненной емкости легких.Большинство пациентов, перенесших коронавирусную инфекцию, жалуются на одышку. Она сохраняется в течение нескольких месяцев после заболевания и сопровождается учащенным пульсом и слабостью.

Оксигенотерапия при восстановлении после коронавирусной инфекции

Лечение кислородом при ковиде будет полезно и на этапе восстановления после заболевания. Поврежденные легкие хуже обогащают кровь О2. Для ее насыщения, а также общего укрепления организма и разработки легких используются все доступные методы:

Прогулки на свежем воздухе, умеренные занятия спортом.

Кислородотерапия с использованием кислородных баллончиков, кислородных подушек, домашних концентраторов.

Некоторые из этих методов имеют большее воздействие, чем другие. Например, использование медицинского кислорода на дому при восстановлении после ковида помогает укрепить иммунитет, наполнить тело энергией, прояснить голову, повысить концентрацию внимания. Такая оксигенотерапия особенно полезна для пожилых людей или больных, перенесших COVID-19 в тяжелой форме. Они быстро теряют силы, и прогулки их изматывают. Кислородные баллоны выглядят наиболее удобным в использовании, недорогим и простым вариантом терапии: они способны заменить времяпрепровождение на свежем воздухе до тех пор, пока организм не окрепнет.

Источник

Что значит лежать под кислородом при ковиде

Высокопоточная назальная канюля (HFNC) обычно используется при лечении гипоксической дыхательной недостаточности и связано с бóльшим количеством дней без подключения к аппарату ИВЛ и более низкой смертностью по сравнению со стандартной оксигенотерапией или неинвазивной вентиляцией.

Тем не менее, использование высокопоточной назальной канюли для терапии пациентов с коронавирусным заболеванием- 2019 (COVID-19) затруднительно в связи с повышенным риском распространения микрочастиц (особенно во время приступов кашля), возможным истощением запаса кислорода и обеспокоенностью по поводу того, что она вряд ли изменит естественный ход развития вирусной пневмонии.

Эти факторы привели к призывам отказаться от использования HFNC в пользу ранней интубации. Хотя эти сомнения и являются обоснованными, они могут иметь определенные последствия при нынешней пандемии, что связано с ростом пациентов, которым требуется интенсивная терапия и возможным развитием ситуации, когда аппаратов для проведения ИВЛ не будет хватать для всех. Выполнение больничных правил, предписывающих проведение ранней интубации пациентов с COVID-19, ускорит истощение и других ресурсов в отделениях реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ), включая седативные препараты и человеческие ресурсы. И, наконец, снижение порога возможности проведения интубации и приема в ОРИТ скрывает истинную степень тяжести заболевания и искажает модель пандемии.

Появляющиеся данные свидетельствуют, что у пациентов с COVID-19 развивается атипичный острый респираторный дистресс-синдром (ОРДС) с относительно хорошо сохраненной механикой и комплайнсом легких, несмотря на тяжелую гипоксемию по причине фракции шунта. Также дополнительно известно, что пронпозиция может улучшить насыщение кислородом и уменьшить фракцию шунта. Поэтому рядом авторов сейчас предполагается, что в случае лечения пациентов без усиленной работы дыхания использование канюли HFNC сможет обеспечить потребность в кислороде, при этом позволяя пациентам без посторонней помощи изменять положение своего тела, самостоятельно переходя в пронпозицию (положение на животе). Проблема дополнительной генерации аэрозоля, спровоцированной HFNC, может быть частично решена за счет принятия следующих мер: надетая на пациента хирургическая маска для ограничения диапазона распространения частиц, усиленный комплект средств индивидуальной защиты для персонала, группирование пациентов, а также использование помещений с отрицательным давлением.

В недавно полученном отчете из Италии описаны два фенотипических проявления пневмонии, вызванной COVID-19. Изначально у многих пациентов проявляется тяжелая гипоксемия при отсутствии одышки и сохранении комплаенса легких, с малой массой легких, низким соотношением вентиляции / перфузии (V/Q) и низкой рекрутируемостью легких (определяемая как L-фенотип). Со временем у некоторых из этих пациентов развивается более классический фенотип ОРДС, характеризующийся низким комплаенсом легких, высокой массой легких, значительным шунтом справа налево и высокой рекрутируемостью легких (определяемый как H-фенотип). Предполагаемая причина появления гипоксемии в случае L-фенотипа заключается в дисрегуляции легочной перфузии и утрате гипоксической вазоконстрикции. Как известно, дорсальные отделы легких характеризуются большим количеством легочной ткани и более развитой сосудистой сетью, что приводит к более низкому местному легочному сопротивлению и более слабой гипоксической легочной вазоконстрикции ввиду повышенной эндотелиальной экспрессии оксида азота. Пронпозиция позволяет достичь более равномерного распределения легочной ткани между дорсальной и вентральной осями, что приводит к более однородной альвеолярной архитектуре. Более того, она также способствует более равномерному распределению легочной перфузии.

Улучшение насыщения кислородом также может восстановить гипоксическую легочную вазоконстрикцию, которая нарушается при более низких уровнях насыщения кислородом, далее улучшая соотношение V/Q. И, наконец, улучшенное насыщение кислородом, возможно, предотвратит ухудшение одышки, а перераспределение легочной ткани при самостоятельном принятии пронпозиции изменит взаимоотношение между напряжением и деформацией в легком и интраторакальными силами, замедляя формирование отека легких и прогрессирования заболевания от L к H-фенотипу.

Помимо сохранения мощностей ИВЛ в условиях загруженности ресурсов, описываемый метод респираторной терапии может найти важное применение в странах с ограниченными ресурсами, где более сложные технологии ОРИТ могут быть недоступны.

Источник