БОГОСЛОВСКОЕ МНЕНИЕ
[теологумен], частное мнение по догматическому вопросу, существующее наряду с догматами и вероучительными истинами, обладающими авторитетом догматов.
Возможность высказывать Б. м. проистекает из того, что догмат всегда шире любой догматической формулировки. И даже в тех случаях, когда Церковь составляет словесное выражение догматической истины, полностью быть описанной она никогда не может. В словесной формуле раскрываются лишь те существенные стороны догмата, отклонение от к-рых ведет к отпадению от благодатного единства с Церковью. При этом не затрагиваются частные случаи и детали. Об этой принципиальной несводимости догматической истины лишь к той словесной форме, в к-рой она высказана, говорил уже Ориген в III в., различая свидетельства Писания и Предания и тайное учение, оставленное апостолами, чтобы «могли иметь упражнение и показать таким образом плоды своего ума наиболее ревностные и любящие мудрость из числа преемников (апостолов.- К. П.)» (Orig. De princip. I Praef. (3)). Об этом же в XIX в. пишет митр. Макарий (Булгаков): «…как нет догматов, которые были бы совершенно нераскрыты в Церкви (о каждом непременно существует в ней какое-либо ясное учение), так точно нет догматов, раскрытых до малейших подробностей: о каждом (даже о догмате Св. Троицы) всегда можно предложить такие вопросы, на которые ответа не найдем в положительном учении Церкви, и надобно будет ограничиваться только частными мнениями, своими ли или древних знаменитых пастырей Церкви» (Православно-догматическое богословие. 1849. Т. 1. С. 23-24). Следов., принципиальная невозможность исчерпать все содержание догматической истины в словесной формуле предполагает возможность появления Б. м.
Этот процесс происходит в Церкви постоянно. В истории есть множество примеров, когда христ. авторы, богословы, а иногда даже Соборы и Поместные Церкви, побуждаемые еретиками и заблуждающимися или стремящиеся разрешить вопросы, на к-рые нет исчерпывающего и всестороннего ответа в учении Церкви, предлагают формулировки, суждения, системы, раскрывающие и поясняющие те или иные вероучительные истины.
Отличие Б. м. от догмата заключается в том, что «догмат имеет универсальный или всеобщий характер, ставящий его выше преходящих условий места, времени, народности, индивидуальности и проч. Он есть то, что признается всеми (т. е. Вселенской Церковью), а Б. м., отличающееся частичностью и неполнотою истины, узнается именно из отсутствия этого тождества или согласия сознания, оно есть то, что не признается всеми (т. е. Вселенской Церковью) и в отношении к чему существуют даже взаимно исключающие друг друга противоречия и разногласия. Мнения богословские по существу своему суть частные мнения, а догматы — мнения всей Церкви» (Светлов П., прот. Опыт апологетического изложения православно-христианского вероучения. К., 1910. Т. 1. С. 322). Можно говорить о «безусловной истинности догмата и условной истинности и значении богословского мнения» (Там же. С. 321).
Примером Б. м. является, в частности, вопрос о времени творения ангелов (до творения материального мира, в первый день творения (Быт 1. 1) или позже) или о составе человеческой природы (дихотомия или трихотомия). К Б. м. относится то или иное понимание образа Божия в человеке (по этому вопросу см.: Малков П. Ю. Под Главою — Христом. М., 2000. С.115-138). Имеются различные воззрения на представления о телесности ангелов и души человека, а также о понимании рая и ада (как некоего места или особого состояния души). Есть целый ряд и иных Б. м.
Однако и в тех вопросах, относительно к-рых Церковь не посчитала необходимым дать словесную формулировку, богослову вовсе не предоставляется полная, ничем не ограниченная свобода измышления. По выражению свт. Григория Богослова, «любомудрствуй о мире и о мирах, о веществе, о душе, о разумных — добрых и злых природах, о воскресении, суде, мздовоздаянии, Христовых страданиях. Касательно этого и успеть в своих исканиях не бесполезно, и не получить успеха не опасно» (Greg. Nazianz. Or. 27. 10); в греч. оригинале в конце этого выражения стоит καὶ τὸ διαμαρτάνειν ἀκίνδυνον — «ошибиться неопасно». Святитель говорит так, имея в виду, конечно, не вопрос о действительности Воскресения и Страшного Суда, а размышления об образе воскресения и конечного Суда, т. е. вопросы второстепенные с сотериологической т. зр.
Пределами, за к-рые Б. м. выходить не может, является Свящ. Предание. Согласие с ним есть критерий истинности того или иного Б. м. «В свете Полноты познаём мы «отчасти» (ср.: 1 Кор 13. 12.- К. П.), и всегда исходя из Полноты Церковь произносит свое суждение о том, принадлежит ли ее Преданию частичное знание, выраженное в том или ином учении» (Лосский В. Н. Предание и предания // Богословие и Боговидение. М., 2000. С. 536).
Можно говорить о нек-рой иерархии Б. м. в зависимости от того, насколько они удовлетворяют этим 2 названным критериям. Если Б. м. разделяется мн. признанными Церковью святыми,- в таком случае говорят о «consensus patrum», или взаимном согласии отцов по тому или иному вопросу («Ибо этот отец не противоборствует соотцам, так как все они соделались причастными одного Святого Духа» (Ioan. Damasc. De imag. 2. 18). С истиной, принимаемой consensus patrum, безусловно, необходимо считаться каждому члену Церкви. Часто (однако не всегда) такие истины фактически обладают авторитетом догматов, и по отношению к ним не принято говорить о Б. м. (примером такого мнения, принимаемого consensus patrum, является учение о Приснодевстве Богородицы). Собственно о Б. м. речь идет тогда, когда оно высказывается немногими или даже отдельными авторами и при этом не выходит за границы Свящ. Предания. К таким, напр., относятся мнение об одномоментном творении всего Богом (Clem. Alex. Strom. VI; Aug. De Gen. 4. 33), о том, что ангелы не бессмертны по природе (Ioan. Damasc. De fide orth. II 3).
В догматической науке в свое время наблюдалось стремление четко терминологически закрепить различение частного Б. м. и мнения, разделяемого всеми отцами. Попытка ввести в систему догмат — Б. м. промежуточное понятие теологумена, была предпринята в правосл. богословии В. В. Болотовым (см. Болотов В. В. К вопросу о Filioque. СПб., 1914. С. 30). Для него термин «теологумен» практически тождествен мнению, принимаемому consensus patrum, и следов., отличен от частного богословского мнения (Там же. С. 31). В последующих трудах Болотов к этому вопросу не возвращался. Но благодаря его авторитету предложенный им термин получил признание в богословской науке. Уже последующие поколения правосл. исследователей пытались по-своему его осмыслить. Так, напр., если сам Болотов определял учение о Filioque как Б. м. лишь части Церкви, то уже прот. Н. Малиновский называет это учение Зап. Церкви теологуменом. В наст. время часто встречаются высказывания, полностью отождествляющие термин теологумен с понятием частное Б. м. (см., напр.: Троицкий С. В. Христианская философия брака. Клин, 2001. С. 49).
В случае если частное Б. м. в той или иной форме отвергается церковным авторитетом, то оно является ложным. Однако пока отсутствует соборное определение по к.-л. Б. м., Церковь может терпеть различное к нему отношение. В истории есть случаи, когда то или иное частное Б. м., когда-то воспринимавшееся как допустимое, впосл. было признано ошибочным. Так было с нек-рыми субординационалистскими тенденциями христологии сщмч. Иустина Философа или хилиастскими воззрениями, к-рые разделялись в т. ч. и рядом св. отцов II-III вв. Подобное изменение отношения может выражаться и в соборном осуждении. Примером служит ряд осужденных Вселенским V Собором положений учения Оригена. Однако такое явление не может быть расценено как эволюция догматического учения. Церковь всегда безошибочно опознает и оценивает истину и ложь. Отношение же к самому заблуждению, не меняясь в принципе, может ужесточиться в новых обстоятельствах церковной жизни. Если же после того, как Церковь признала то или иное частное Б. м. ложным, оно все же продолжает кем-то высказываться и защищаться, вызывая соблазн у верующих, то Церковь может признать его еретическим и предать анафеме,- так произошло с учением Варлаама Калабрийского о тварном характере Божественных энергий. После длительных дискуссий по этому поводу на К-польских Соборах 1341, 1347, 1351, 1352 и 1368 гг. осуждение ложного учения о тварности Божественных энергий вошло в состав cинодика, провозглашаемого в Неделю Православия.
Свящ. Константин Польсков
Православная энциклопедия. — М.: Церковно-научный центр «Православная Энциклопедия» . 2014 .
Источник
Тема XIV. Догмат, теологумен, частное богословское мнение
Очевидно, что не всё в церковном учении может быть именовано догматом. Есть отдельные мнения, сформулированные святыми отцами по отдельным богословским вопросам. Именно их и принято называть теологуменами.
Также следует различать некоторые богословские истины, которые Церковь всегда исповедовала, однако, как правило, они не включены в Символы веры, вокруг них не было споров. К таким богословским истинам относятся: учение о бессмертии души, о существовании ангелов и падших ангелов и т. п. Такие вероучительные истины можно именовать равнодогматическими.
В современных учебниках по догматическому богословию содержится следующая схема распределения богословских утверждений по степени их авторитетности: догмат, теологумен, частное богословское мнение. Казалось бы, эта схема вполне удачная и позволяет выставить правильную иерархию между вероучительными определениями. Однако сама по себе эта схема достаточно новая. Хотя в догматической литературе XIX в. и говорится о существовании богословских мнений 167 , всё же данная схема нетрадиционна для православного богословия. Именно такая трехчастная схема была сформулирована известным церковным историком В. В. Болотовым и получила широкое распространение в конце XIX в.
Важен контекст, в котором Василий Васильевич создал эту схему. Он, как и многие выдающиеся богословы того времени, принимал деятельное участие в дискуссиях по поводу возможного присоединения старокатоликов к Православной Церкви. Одним из существенных пунктов стал вопрос о Filioque, то есть собственно вопрос о том, возможно ли объединение со старокатоликами при условии, что они сохранят традиционное для них исповедание учения об исхождении Святого Духа и от Сына. Разумеется, этот тринитарный вопрос в течение многих столетий был камнем преткновения в догматических спорах православных и католиков.
Болотов полагал, что следует пересмотреть такое отношение, что, в свою очередь, позволит присоединить старокатоликов без того, чтобы они отказались от Filioque. Для этой цели он издает свое сочинение «Тезисы о Filioque», в котором предлагает схему: догмат, теологумен, частное богословское мнение. В. В. Болотов рассматривает догмат как то вероучение, которое подтверждено на Вселенских Соборах и поэтому является общеобязательным для всех членов Церкви.
Теологумен же – богословское мнение, высказанное не просто богословами, а святым отцом или отцами. Как таковое теологумен 168 , с одной стороны, обладает определенной авторитетностью, так как его авторами являются отцы, но с другой – не является общеобязательным для всех членов Церкви, так как она, Церковь, не требует обязательной веры в него всех своих чад. Некоторые авторы считали, что Болотов допускал мысль о возможности роста теологумена до состояния догмата 169 .
Третьей ступенью является частное богословское мнение, которое могут иметь отдельные богословы. Это мнение не подкреплено авторитетом святых отцов.
Самым интересным в этой схеме является теологумен. Сам термин этот – новодел. Такого слова не знал ни античный, ни средневековый греческий язык. В. В. Болотов позаимствовал это понятие из инославной среды. Так, у некоторых протестантских богословов и историков этим термином обозначали мнения древних христианских авторов, которые не даны непосредственно в Божественном Откровении, т. е. те мнения, которые, по сути, являются прибавкой к Откровению, выраженному в Священном Писании.
Конечно, сам Болотов не понимал именно в таком, протестантском смысле этот термин. Но всё же примечательно, что позаимствовал он его именно из той среды, где всё свято отеческое наследие рассматривается как некое дополнение к чистому Откровению, и если может быть принято, то только в качестве условного, не носящего вероучительного значения авторитета 170 .
Болотов считал, что Filioque относится к области теологуменов, а значит, это не просто богословское мнение, но мнение, за которым стоит авторитет отцов, что, в свою очередь, позволяет простым верующим разделять это мнение святого отца или отцов. Учитывая тот факт, что Filioque никогда не осуждалось ни на одном Вселенском Соборе, Болотов не рассматривал это учение как ересь. Соответственно, если это не ересь, то нельзя требовать, чтобы от этого учения отрекались. Его просто нужно принять в качестве теологумена, который разделяется определенной частью церковного сообщества. А значит, старокатоликов вполне можно принять в лоно Православия, с тем чтобы они и дальше исповедовали Filioque (впрочем, как и некоторые другие свои особенные вероучения) 171 .
Очевидно, что даже если, с одной стороны, и уместно говорить о теологуменах святых отцов, с другой – вряд ли теологуменом может быть любое мнение святых отцов. То есть теологумены могут быть только при условии, что в Церкви не существует общепринятого учения на этот счет. Так, например, тринитарный субординационизм некоторых святых отцов не может быть рассмотрен как теологумен, но просто как мнение, не обладающее вероучительным авторитетом. Трудно представить ситуацию, чтобы студент семинарии оставил субординационизм на основании того, что это теологумен отцов доникейского периода.
В целом, как замечает современный исследователь, «различение между догматами и теологуменами – весьма искусственно, поскольку догматические положения, сформулированные на Вселенских и Поместных Соборах, были ответами на вызвавшие ожесточенные споры вопросы своего времени, и область, так сказать, догматического предания гораздо шире, чем совокупность соборных формулировок и анафематствований» 172 . В конечном итоге, даже при условии, что границы понятия «теологумен» могут быть четко очерчены, Filioque не является теологуменом, так как нарушает общепринятую православную триадологию, то есть, по сути, противоречит существующему учению Церкви 173 .
Также предложенная Болотовым схема имеет ряд других недостатков, на которые следует обратить внимание:
Получается, что учение Церкви представляет собой набор относительно небольшого количества догматов и значительного количества святоотеческих теологуменов. То есть, собственно, цельного вероучения Церкви как такового нет, поскольку, по мнению Болотова, теологумен не обязателен к принятию всей Церковью. Соответственно, в этой концепции остается открытым вопрос: что придает цельность вероучению Церкви, если целый ряд того, во что веруют православные, рассмотрено как не общеобязательное? Нередко труды отцов Церкви, написанные в контексте полемики, становились основой для формирования соборных определений. Яркими примерами этого являются труды отцов–каппадокийцев, прп. Максима Исповедника, прп. Иоанна Дамаскина, прп. Феодора Студита, свт. Григория Паламы.
Согласно проф. Болотову, святоотеческие теологумены хотя и авторитетны, однако не общеобязательны. Следовательно, их можно принимать, а можно нет. Иными словами, патристическое наследие – нечто такое, чем можно пользоваться по своему усмотрению. Отчасти это недоумение можно решить путем принципа «consensus patrum» – согласия отцов, то есть принятия только тех богословских утверждений, подтверждение которым можно найти у большинства святых отцов. Однако не так просто в некоторых случаях установить, каков же именно «consensus patrum». Кроме того, есть святые отцы, уровень авторитетности сочинений которых можно с уверенностью поставить в один ряд с общецерковным учением. Речь идет, например, о свт. Григории Богослове и прп. Иоанне Дамаскине. Сами Соборы часто становились возможными благодаря их деятельности, но и святые отцы, и Соборы утверждали и защищали не теологумены, а то, во что верит и всегда верила Вселенская Церковь. Кроме того, вряд ли можно рассматривать как обоснованный взгляд о возрастании теологумена в догмат. По сути, когда святые отцы отстаивали какое–то вероучение, то отстаивали именно чистоту и правильность общего учения Церкви, а не свои теологумены.
Нельзя рассматривать святоотеческие теологумены как мнения рядовых богословов. С сегодняшней перспективы видно, что богословские системы святых отцов стали основополагающими для формирования общеправославного вероучения. В конечном итоге такой, предложенный Болотовым подход к распределению вероучения вполне можно назвать криптопротестантским отношением к святоотеческому наследию. Как известно, многие крупные протестантские богословы хорошо знали и даже часто цитировали древних святых отцов, однако, исходя из постулата абсолютного авторитета только Писания (Sola Scriptura), считали святоотеческие творения условным авторитетом, а сами сочинения отцов рассматривали как те, которыми можно пользоваться примерно так же, как можно пользоваться сочинениями любых других авторитетных авторов в своей области 174 . Такой подход рождает совершенно недопустимое отношение к традиции отцов.
Здесь можно провести аналогию. В рамках общечеловеческой культуры мнение, к примеру, Канта имеет гораздо больший вес, чем мнение среднего философа или преподавателя философии. В конце концов, труды этих философов были крупнейшими этапами в истории философской мысли. То же можно сказать и о святоотеческих текстах: от них нельзя отмахнуться, сославшись, что это лишь частное мнение отцов. Это мнение тех, чью веру мы называем своей, православной, а веру православную мы называем верой святых отцов.
Приведите примеры теологуменов святых отцов.
Приведите примеры частного мнения современных (XX – XXI вв.) богословов.
Кто автор схемы: догмат, теологумен, частное богословское мнение?
В каком историческом контексте была сформулирована эта схема?
Откуда автор этой схемы позаимствовал термин «теологумен»?
В чём недостатки этой схемы?
Можно ли говорить о частных мнениях святых отцов, и если да, то в каком смысле?
Ошибались ли святые отцы в области богословия? Подробно аргументируйте свой ответ.
Обязательно к прочтению:
Богословское мнение // Православная энциклопедия. М., 2002. Т. 5. С. 533–535.
Иларион (Алфеев), митр. Святоотеческое наследие и современность // Церковь и время. № 11.
Богословское мнение // Православная энциклопедия. М., 2002. Т. 5. С. 533–535.
Бирюков Д. С. Ересь и еретики // Книга еретиков. СПб., 2011.
Болотов В.В. К вопросу о Filioque. СПб.: Тип.М. Меркушева, 1914. 138 с.
Иларион (Алфеев), митр. Святоотеческое наследие и современность // Церковь и время. № 11.
Маграт Алистер. Возвращение к Писанию. Концепция «Предания». Роль Предания // Богословская мысль Реформации. Одесса, 1994. С. 168–170; 179–182.
Светлов П., прот. Опыт апологетического изложения православно–христианского вероучения. К., 1896. Т. 1. 356 с.
Филарет (Вахромеев), архиеп. О Филиокве (к дискуссии со Старокатолической Церковью) // ЖМП. 1972. № 1. С. 62–75.
Филарет (Вахромеев), митр. О церковном богословии. Выступление в
Свято–Сергиевском богословском институте // Труды МинДА. Жировичи, 2005. С. 92–100.
Филарет (Вахромеев), митр. Оценка состояния и перспектив развития современного православного богословия. Доклад 2000 года // Труды МинДА. Жировичи, 2005. С. 101– 115.
Например, митрополит Макарий (Булгаков) в своем труде пишет: «Всё, что определенно преподает об известном догмате Православная Церковь, догматика должна принимать с безусловной покорностью и неприкосновенностью; но чего не определяет о догмате Церковь, о том и богослов, как и всякий христианин, может иметь свои личные мнения, лишь бы только эти мнения были согласны с существом догмата, которое определено Церковью, со всеми другими догматами и вообще учением Церкви и основывались, хотя сколько–нибудь, на Откровении: такое употребление мнений в области православного богословия освящено примером святых отцов» (Макарий (Булгаков), митр. Разные деления догматов и значение этих делений в
православно–догматическом богословии // Православно–догматическое богословие. М., 1999. Т. 1. С. 22).
Митрополит Каллист (Уэр) дает такое определение теологумена: «Теологумен – не просто частное мнение или размышление отдельного автора: он обозначает учение, более или менее принятое у отцов Церкви. Но у него нет обязывающего характера соборного определения» (Каллист (Уэр), митр. Понимание спасения в православной традиции // Библиотека Якова Кротова [Электронный ресурс] / URL: http://www.krotov.info/libr_min/ll_k/al/list_ware.html ).
См.: Мейендорф И., прот. Комментарии к гл. 1. Ч. II // Жизнь и труды свт. Григория Паламы. СПб., 1997. С. 400–402.
О различном понимании Предания и, соответственно, отношения к нему среди ранних деятелей Реформации см.: Маграт Алистер. Возвращение к Писанию. Концепция «Предания». Роль Предания // Богословская мысль Реформации. Одесса, 1994.
С. 168–170: 179–182.
См. более подробно по вопросу о Filioque в статье: Лосский В. Н. Исхождение Святого Духа в православном учении о Троице // ЖМП. №9. 1973. С. 62–71; Сильвестр (Малеванский), eп. Ответ православного на предложенную старокатоликами схему о Святом Духе. К., 1874. С. 182–302; Филарет (Вахромеев), архиеп. О Филиокве (к дискуссии со Старокатолической Церковью) // ЖМП. 1972,
Бирюков Д. С. Ересь и еретики // Книга еретиков. СПб., 2011. С. 6.
Ср.: «Отметим, что слишком радикальное разведение В. В. Болотовым теологумена и догмата сказывается и на его понимании Filioque (букв.: «и от Сына» – формула, указывающая на то, что Дух Святой исходит не только от Бога Отца, но и от Бога Сына). А именно, представляется некорректной с исторической точки зрения проводимая В. В. Болотовым в указанном сочинении мысль о том, что Filioque, являющееся одним из факторов, послуживших разделению Восточной и Западной Церквей, представляет собой всего лишь теологумен (в том смысле, в каком его определял Болотов)» (Бирюков Д. С. Ересь и еретики // Книга еретиков. СПб., 2011., примечание №4, С. 7).
О различном понимании Предания и, соответственно, отношения к нему среди ранних деятелей Реформации см. подробнее: Маграт Алистер. Возвращение к Писанию. Концепция «Предания». Роль Предания // Богословская мысль Реформации. Одесса, 1994. С. 168–170; 179–182.
Источник: Издательский отдел Украинской Православной церкви, Киев, 2016. Рекомендовано к печати Ученым советом Киевской духовной академии и семинарии, журнал № 139 от 30 августа 2016 г.
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»
Источник
