Amor fati что значит

Amor fati: философский рецепт Фридриха Ницше, как справляться с сожалениями и страданиями

Это не совсем оптимизм в духе «всё к лучшему», но и не совсем пессимизм. Это скорее мрачноватое фаталистическое упражнение, которое нравилось Фридриху Ницше и может когда-нибудь пригодиться каждому.

Идея принятия нашла большой отклик в нашей терапевтической культуре, например, через пять стадий Элизабет Кюблер-Росс, программу 12 шагов, практики осознанности, бодипозитив и т.д. Все эти вмешательства в состояния людей, страдающих от депрессивных настроений, увязших в чувстве вины, утраты или тревожности, имеют свои цели и методы, которые иногда перекликаются, иногда нет. Но что их объединяет, так это оптимистичное настроение к принятию.

Фридрих Ницше использовал термин amor fati (в переводе с латинского «любовь к судьбе»). Эта фраза означает не просто принятие своей утраты, ошибок, вредных привычек, внешности, психических и эмоциональных потрясений. Она означает принятие всего, будь то причина боли или удовольствия. «Решительное, восторженное принятие всего, что происходит в жизни с силой и всеобъемлющей благодарностью, граничащей со своего рода восторженным расположением», как говорится в видео ниже.

«Абсент», фрагмент картины, Эдгар Дега, 1876 год.

Цитата Ницше из «Ecce Homo»:

Моя формула для величия человека есть amor fati: не хотеть ничего другого ни впереди, ни позади, ни во веки вечные.

Не только переносить необходимость, но и не скрывать её — всякий идеализм есть ложь перед необходимостью, — любить её.

Может ли подход к жизни amor fati стать средством от сожаления, неудовлетворённости, бесконечного и беспокойного стремления к совершенствованию себя и своего социального статуса? Может ли это избавить человека от страданий из-за кошмаров прошлого и личных неудач? Ведь афористическая манера Ницше позволяет делать различные интерпретации. Но главное, от чего всегда отворачивается философ, это абсолютные идеалы. И amor fati не стоит воспринимать как некую божественную заповедь. Но это понятие можно рассмотреть как эффективный инструмент для выведения себя из паралича отчаяния и неодобрения в активную сферу под руководством всепринятия.

Видео от YouTube-канала The School of Life про amor fati в понимании Ницше и его применении в жизни каждого. Русский перевод под роликом.

«Один из самых непривычных, но наиболее любопытных аспектов в идеях Фридриха Ницше это его не меркнувший энтузиазм в отношении понятия, которое он назвал amor fati (в переводе с латинского означает «любовь к своей судьбе», или, как ещё можно выразиться, решительное, восторженное принятие всего, что происходит в жизни). Человек amor fati не стремится ничего стереть из своего прошлого, а скорее принимает то, что произошло, — хорошее и плохое, ошибочное и мудрое — с силой и всеобъемлющей благодарностью, граничащей со своего рода восторженным расположением.

Этот отказ от сожаления и ретуширования прошлого провозглашается добродетелью на многих этапах работы Ницше.

В книге «Весёлая наука», написанной в период больших личных потрясений для философа, Ницше пишет: «Я хочу всё больше учиться смотреть на необходимое в вещах, как на прекрасное: так, буду я одним из тех, кто делает вещи прекрасными. Amor fati: пусть это будет отныне моей любовью! Я не хочу вести никакой войны против безобразного. Я не хочу обвинять, я даже не хочу обвинять обвинителей. Отводить взор — таково да будет моё единственное отрицание! А во всём вместе взятом я хочу однажды быть только утвердителем!».

И спустя несколько лет в «Ecce Homo» Ницше пишет: «Моя формула для величия человека есть amor fati: не хотеть ничего другого ни впереди, ни позади, ни во веки вечные. Не только переносить необходимость, но и не скрывать её. но и любить её».

В большинстве сфер жизни, большую часть времени, мы делаем прямо противоположное. Мы тратим огромное количество времени на анализ своих ошибок, сожалея и сокрушаясь о неудачных поворотах судьбы, желая, чтобы всё пошло по-другому. Обычно мы мощно противимся всему, что несёт смирение или фатализм. Мы хотим изменить и улучшить себя, политику, экономику, ход истории. Отчасти это означает отказ от пассивности в отношении ошибок, несправедливости и безобразности собственного и коллективного прошлого. Самому Ницше в некоторых настроениях хорошо знакомо это неповиновение. В его работе много внимания уделяется действиям, инициативам и самоутверждению. Его концепция «воли к власти» воплощает именно такую позицию по отношению к жизнеспособности и покорению препятствий.

Тем не менее, он осознавал, что для того, чтобы вести хорошую жизнь, мы должны держать в уме много противоположных идей и упорядочивать их, когда они обретают актуальность. В глазах Ницше мы не должны быть последовательными, у нас должны быть идеи, которые могут стать бальзамом для наших ран. Поэтому философ не просит нас выбирать между славным фатализмом с одной стороны и энергичной устремлённостью с другой. Он позволяет нам прибегать к любому мыслительному ходу в зависимости от случая. Он желает, чтобы наш ментальный инструментарий содержал более одного набора идей: пусть в нём будет и молоток, и пила.

Некоторые случаи особенно нуждаются в мудрости философии, движимой волей; другие требуют, чтобы мы знали, как согласиться, принять и прекратить борьбу с неизбежным.

Ницше много чего пытался изменить и преодолеть в собственной жизни. Он покинул свою ограничивающую семью в Германии и бежал в швейцарские Альпы; пытался уйти от узости академических кругов и стать независимым писателем; хотел найти жену, которая могла стать и возлюбленной, и интеллектуальным собеседником, и задушевным другом. Но многое в его устремлениях по самосозиданию и самопреодолению пошло совсем не так.

Ницше не мог выбросить из головы своих родителей, особенно мать и сестру. Его книги продавались туго, и приходилось обращаться за поддержкой к друзьям и к семье, чтобы продолжать свой труд. Между тем его попытки соблазнить женщин встретили насмешки и отказы.

«Странник над морем тумана», Каспар Давид Фридрих, 1817-18

Должно быть, так много причитаний и сожалений проносились в уме Ницше пока он гулял по окрестностям Верхнего Энгадина или размышлял по ночам в своём скромном деревянном домике в Сильс-Марине. Если бы только я следовал академической карьере; если бы я был увереннее с некоторыми женщинами; если бы я писал в более популярном стиле; если бы я родился во Франции. Мысли подобного характера — и у каждого есть собственный набор таковых — в конечном итоге могут быть настолько разрушительными и истощающими душу, что идея «amor fati» выросла в привлекательное убеждение для Ницше. Amor fati — понятие, в котором он нуждался, чтобы восстановить здравомыслие после часов самообвинений и критики. Это идея, которая может понадобиться и нам в 4 часа ночи, чтобы успокоить ум, который начал грызть себя около полуночи.

Это идея, с которой беспокойный дух может приветствовать первые признаки рассвета. С высоты настроения amor fati можно признать, что ничего не могло быть иначе, потому что всё, что мы есть и что мы сделали, тесно взаимосвязано в паутине следствий, которые начались с нашего рождения и которые мы бессильны изменить по своему желанию. Мы видим, как что-то пошло правильно, а что-то наперекосяк и обязуемся принять и то, и другое, прекратив разрушительные упования, что всё могло бы быть иначе. В некоторой степени мы с самого начала направлялись к катастрофе.

Мы заканчиваем тем, что со слезами, в которых смешиваются горе и своего рода экстаз, говорим большое да всей жизни, с её абсолютным ужасом и случайными моментами удивительной красоты.

В письме к другу, написанному летом 1882 года, Ницше попытался подытожить новый дух принятия, на который он научился опираться, чтобы защититься от мучений: «Я до такой степени в настроении фаталистического „подчинения Богу“ — я называю его amor fati, — что готов броситься в пасть льва». И вот что стоит научиться разделять с философом, когда сожаления уж слишком велики».

Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов

Источник

Amor Fati: Любить и принимать все, что происходит

Одно из твоих главных достоинств — твоя сила воли, умение принимать решения, дисциплина.

Это то, чему нас учат. Это также то, что мы видим в жизни. Большинство из нас не было бы там, где мы находимся без тяжелой работы или способности изменять наши обстоятельства.

И поэтому мы ожидаем, что мир всегда будет отвечать тем же. Что он будет делать то, что мы хотим. Что все будет более или менее идти нашим путем.

Наверное, именно поэтому нам так тяжело принять один довольно простой совет. Особенно, когда мы молоды. Особенно, если мы амбициозны.

Принятие. Да, это чертовски сложно.

Не просто тяжело, потому что это означает терпимость к вещам, которые нам не нравятся, а потому, что это кажется проявлением слабости. Что я должен делать, просто позволить вещам быть?

Психолог Альберт Эллис назвал нашу тенденцию возражать против этого: «муcтурбация». Неправильная и разрушительная вера в то, что вещи должны быть такими, как мы хотим, или такими, как мы ожидали.

Это примерно так же продуктивно, как и обычная мастурбация. Это хорошо в течение нескольких минут, но в конечном итоге ничего не дает. Единственный эффект мустурбации — это то, что наш день разрушен. Единственный эффект заключается в том, что жизненная сила рассеивается.

И эта привычка предотвращает что-то действительно важное: работу с тем, что есть на самом деле.

«Вы должны готовиться… услышать истины, которые не сможет выдержать никакая негибкость», — писал Джеймс Мэдисон в письме к президенту Джефферсону.

Он имеет в виду, что тяжелые вещи случаются с каждым в жизни. К этому нужно быть готовым.

Как говорится в старой пословице — то, что сопротивляется, сохраняется.

События будут происходить вне зависимости от вашего желания. Плохие вещи будут случаться. Очень плохие вещи.

И даже в мелочах. Люди грубят. Вещи ломаются. Погода противная. Новости разочаровывают.

Решение всего этого — не бороться в пустую, растрачивая невероятное количество энергии. Как говорил мудрец Эпиктет:

«Не стремитесь к тому, чтобы события происходили так, как вы хотите, а вместо этого, чтобы они происходили как происходят, и жизнь ваша станет лучше.»

Или, как поется в песне Джеки Грина, напомните себе: «Все хорошо, как есть». Все хорошо так, как есть.

Стоики назвали эту идею Искусством Согласия. Гораций писал:

«То, что нельзя вылечить, следует терпеть».

Любимым высказыванием Линкольна было:

В философском трактате «Книга Пяти Колец», самурай Мусаси говорит:

«Эволюция столь неспешна, потому что мы постоянно сопротивляемся ей», — заметила драматург и психолог Флорида Скотт-Максвелл на закате своей жизни.

Шопенгауэр приводит аналогию римского драматурга Теренция, который говорил, что:

«Жизнь — игра в кости. Даже если у вас не выпало число, которое вам нравится, вам все равно придется играть в эту игру, и играть ее хорошо».

Вот когда приходит принятие.

Вам не нужно любить его, чтобы использовать в своих интересах. Но всё начинается с ясного понимания и безоговорочного принятия. Amor Fati — любовь к тому, что происходит.

Потому что это ваш единственный вариант.

У стоиков была другая метафора для того, что они называли логосом или универсальной направляющей силой вселенной. «Мы как собака, привязанная к движущейся телеге», — говорили они. — «У нас есть два варианта. Мы можем бороться и упираться, пытаясь контролировать ситуацию, но лишь стирая себе в кровь лапы и страдая с каждым шагом. Или мы можем отправиться на прогулку, насладиться ею и постараться освободиться, когда настанет подходящий для этого момент.»

Представьте, что вы едете в машине с друзьями, и они, похоже, принимаю сигналы светофоров или дорожные работы как что-то личное, направленное конкретно против них… вы бы наверное посчитали их чокнутыми? Но это как раз эквивалент того, что делает большинство из нас. Мы злимся на знаки. Мы говорим: но я не хочу, чтобы это было правдой. Может быть, если я буду крепко держаться за руль, это изменит всё. Может быть, если я буду кричать или тяжело дышать…

Из-за чего? Потому что всё должно быть по-другому?

Как говорит писательница Шерил Стрэйд:

«Ты не можешь выплакать это, заесть это или заморить голодом, ты не можешь уйти от этого, побить это или даже вылечить. Это перед тобой, и ты должен просто пережить это. Ты должен это выдержать. Ты должен прожить это, любить это и двигаться дальше становясь лучше благодаря этому…»

Мир вокруг тебя такой какой он есть. События, которые происходят — они такие, какие есть. Люди в твоей жизни будут делать то, что делают.

Источник

Amor fati: философский рецепт Фридриха Ницше, как справляться с сожалениями, разочарованиями и страданиями

Это не совсем оптимизм в духе «всё к лучшему», но и не совсем пессимизм. Это скорее мрачноватое фаталистическое упражнение, которое нравилось Фридриху Ницше и может когда-нибудь пригодиться каждому.

Идея принятия нашла большой отклик в нашей терапевтической культуре, например, через пять стадий Элизабет Кюблер-Росс, программу 12 шагов, практики осознанности, бодипозитив и т.д. Все эти вмешательства в состояния людей, страдающих от депрессивных настроений, увязших в чувстве вины, утраты или тревожности, имеют свои цели и методы, которые иногда перекликаются, иногда нет. Но что их объединяет, так это оптимистичное настроение к принятию.

Фридрих Ницше с большим удовольствием использовал термин amor fati (в переводе с латинского «любовь к судьбе»). Эта фраза означает не просто принятие своей утраты, ошибок, вредных привычек, внешности, психических и эмоциональных потрясений. Она означает принятие всего, будь то причина боли или удовольствия. «Решительное, восторженное принятие всего, что происходит в жизни с силой и всеобъемлющей благодарностью, граничащей со своего рода восторженным расположением», как говорится в видео ниже.

«Абсент», фрагмент картины, Эдгар Дега, 1876 год.

Цитата Ницше из «Ecce Homo»:

Моя формула для величия человека есть amor fati: не хотеть ничего другого ни впереди, ни позади, ни во веки вечные. Не только переносить необходимость, но и не скрывать её – всякий идеализм есть ложь перед необходимостью, – любить её.

Может ли подход к жизни amor fati стать средством от сожаления, неудовлетворённости, бесконечного и беспокойного стремления к совершенствованию себя и своего социального статуса? Может ли это избавить человека от страданий из-за кошмаров прошлого и личных неудач? Ведь афористическая манера Ницше позволяет делать различные интерпретации. Но главное, от чего всегда отворачивается философ, это абсолютные идеалы. И amor fati не стоит воспринимать как некую божественную заповедь. Но это понятие можно рассмотреть как эффективный инструмент для выведения себя из паралича отчаяния и неодобрения в активную сферу под руководством всепринятия.

«Свобода, ведущая народ», фрагмент картины, Эжен Делакруа, 1830.

Видео от YouTube-канала The School of Life про amor fati в понимании Ницше и его применении в жизни каждого. Русский перевод под роликом.

«Один из самых непривычных, но наиболее любопытных аспектов в идеях Фридриха Ницше это его не меркнувший энтузиазм в отношении понятия, которое он назвал amor fati (в переводе с латинского означает «любовь к своей судьбе», или, как ещё можно выразиться, решительное, восторженное принятие всего, что происходит в жизни). Человек amor fati не стремится ничего стереть из своего прошлого, а скорее принимает то, что произошло, – хорошее и плохое, ошибочное и мудрое – с силой и всеобъемлющей благодарностью, граничащей со своего рода восторженным расположением.

Этот отказ от сожаления и ретуширования прошлого провозглашается добродетелью на многих этапах работы Ницше. В книге «Весёлая наука», написанной в период больших личных потрясений для философа, Ницше пишет: «Я хочу всё больше учиться смотреть на необходимое в вещах, как на прекрасное: так, буду я одним из тех, кто делает вещи прекрасными. Amor fati: пусть это будет отныне моей любовью! Я не хочу вести никакой войны против безобразного. Я не хочу обвинять, я даже не хочу обвинять обвинителей. Отводить взор – таково да будет моё единственное отрицание! А во всём вместе взятом я хочу однажды быть только утвердителем!».

И спустя несколько лет в «Ecce Homo» Ницше пишет: «Моя формула для величия человека есть amor fati: не хотеть ничего другого ни впереди, ни позади, ни во веки вечные. Не только переносить необходимость, но и не скрывать её. но и любить её».

В большинстве сфер жизни, большую часть времени, мы делаем прямо противоположное. Мы тратим огромное количество времени на анализ своих ошибок, сожалея и сокрушаясь о неудачных поворотах судьбы, желая, чтобы всё пошло по-другому. Обычно мы мощно противимся всему, что несёт смирение или фатализм. Мы хотим изменить и улучшить себя, политику, экономику, ход истории. Отчасти это означает отказ от пассивности в отношении ошибок, несправедливости и безобразности собственного и коллективного прошлого. Самому Ницше в некоторых настроениях хорошо знакомо это неповиновение. В его работе много внимания уделяется действиям, инициативам и самоутверждению. Его концепция «воли к власти» воплощает именно такую позицию по отношению к жизнеспособности и покорению препятствий.

Тем не менее, он осознавал, что для того, чтобы вести хорошую жизнь, мы должны держать в уме много противоположных идей и упорядочивать их, когда они обретают актуальность. В глазах Ницше мы не должны быть последовательными, у нас должны быть идеи, которые могут стать бальзамом для наших ран. Поэтому философ не просит нас выбирать между славным фатализмом с одной стороны и энергичной устремлённостью с другой. Он позволяет нам прибегать к любому мыслительному ходу в зависимости от случая. Он желает, чтобы наш ментальный инструментарий содержал более одного набора идей: пусть в нём будет и молоток, и пила.

Некоторые случаи особенно нуждаются в мудрости философии, движимой волей; другие требуют, чтобы мы знали, как согласиться, принять и прекратить борьбу с неизбежным.

Ницше много чего пытался изменить и преодолеть в собственной жизни. Он покинул свою ограничивающую семью в Германии и бежал в швейцарские Альпы; пытался уйти от узости академических кругов и стать независимым писателем; хотел найти жену, которая могла стать и возлюбленной, и интеллектуальным собеседником, и задушевным другом. Но многое в его устремлениях по самосозиданию и самопреодолению пошло совсем не так.

Ницше не мог выбросить из головы своих родителей, особенно мать и сестру. Его книги продавались туго, и приходилось обращаться за поддержкой к друзьям и к семье, чтобы продолжать свой труд. Между тем его попытки соблазнить женщин встретили насмешки и отказы.

«Странник над морем тумана», Каспар Давид Фридрих, 1817-18.

Должно быть, так много причитаний и сожалений проносились в уме Ницше пока он гулял по окрестностям Верхнего Энгадина или размышлял по ночам в своём скромном деревянном домике в Сильс-Марине. Если бы только я следовал академической карьере; если бы я был увереннее с некоторыми женщинами; если бы я писал в более популярном стиле; если бы я родился во Франции. Мысли подобного характера – и у каждого есть собственный набор таковых – в конечном итоге могут быть настолько разрушительными и истощающими душу, что идея «amor fati» выросла в привлекательное убеждение для Ницше. Amor fati – понятие, в котором он нуждался, чтобы восстановить здравомыслие после часов самообвинений и критики. Это идея, которая может понадобиться и нам в 4 часа ночи, чтобы успокоить ум, который начал грызть себя около полуночи.

Это идея, с которой беспокойный дух может приветствовать первые признаки рассвета. С высоты настроения amor fati можно признать, что ничего не могло быть иначе, потому что всё, что мы есть и что мы сделали, тесно взаимосвязано в паутине следствий, которые начались с нашего рождения и которые мы бессильны изменить по своему желанию. Мы видим, как что-то пошло правильно, а что-то наперекосяк и обязуемся принять и то, и другое, прекратив разрушительные упования, что всё могло бы быть иначе. В некоторой степени мы с самого начала направлялись к катастрофе.

Мы заканчиваем тем, что со слезами, в которых смешиваются горе и своего рода экстаз, говорим большое да всей жизни, с её абсолютным ужасом и случайными моментами удивительной красоты.

В письме к другу, написанному летом 1882 года, Ницше попытался подытожить новый дух принятия, на который он научился опираться, чтобы защититься от мучений: «Я до такой степени в настроении фаталистического «подчинения Богу» – я называю его amor fati, – что готов броситься в пасть льва». И вот что стоит научиться разделять с философом, когда сожаления уж слишком велики».

Источник